Всяк есть тем: чие есть сердце в нем. Волчее сердце, есть родный волк: хотя лице и не волчие

Сковорода Г. С. Беседа, нареченная Двое. О том, что блаженным быть легко. — М., 1837

...Если имеешь Израилское око оглянься на пределы Гергесенские. Вот тебе великое стадо свинное! Провидишь ли: что минуя брег: если не Господь мой? Сами просят, да прейдет прочь от предел их. Блато и воду Сиренскую возлюбили: паче Славы Божия. Грязь любить, есть то быть вепром. Гоняться за нею: есть то быть псом. Вкушать ея: есть то быть змием. Хвалить ее: есть то воспевать лестныя Сиренския песенки. Любомудрствовать о ней: есть то мучиться легионом бесов. Не земля ли раждает и зверы и гады и скоты и мухи? Так-то и сердце земное, преображает нас в разные нечистые зверы, скоты и птицы. Гадами же Божиими творит чистое сердце: вышше всей тлени возлетевшее. Сердце златожаждное, любящее мудрствовать об одних кошельках, мешках и чемоданах, есть сущий велблюд: любящий пить мутную воду: и за вьюками не могущий пролезти, сквозь тесную дверь, в пределы Вечности. Сердце есть корень, и существо. Всяк есть тем: чие есть сердце в нем. Волчее сердце, есть родный волк: хотя лице и не волчие. Если перешла в сталь магнитная сила; тогда сталь точным магнитом стала. Но рута рутой: перестала быть: как только с нея спирт и силу вывесть. Сие есть сердце и существо травы: ... [ Афедрон со всяким своим лицем есть афедрон ] ...Но храм Божий, всегда есть вместилищем Святыне: хотя вид имеет домов непотребных. Женская плоть, не мешает быть мужем, мужескому сердцу. Сердце востекающее с Давидом на горняя: оставляющее велблюдом и Сиренам со чадами их, мутныя и морския воды; жаждущее, Давидовския, утолившия Самарянке жажду, оныя воды:

«Кто мя напоит водою. . . ? Господи даждь ми сию воду...»

Таково сердце, не олень ли есть? Даром что рогов не имеет. Роги и кожа оленья, есть плоть и тень. Надень кожу его с рогами: без сердца ег : и будешь чучела его. Смешна пустош: не только

Χαλεπά Τά κακά

Сердце , трудолюбствующее с мужем Руфиным Воозом на гумне библейском, очи-щающее от половы вечиное Зерно Святаго духа : на хлеб сердце Израильское укрепляющий: Скажи, не Вол ли есть млатящий? В любезной моей Унгарии волами молотят. И что ж воспящает Луке быть волом? Не думай, будто до плотских волов, сия истина касается: «Волу молотящу да не заградь уст» Сердце воцарившееся над зверскими бешенствами, и над волею своею: растерзающее всякую власть и славу восстающую на Бога: Дерзающее в нищете, в гонениях, в болезнях , по смерти: не сей ли есть Скимен львов Иуда от тех? «Ярятся аки львове» Бегает не честивый никому же гонящу: Праведник же дерзает аки лев. Что ж мешает Марку быть львом? К таким то богосердечным скимнам, аки лев, тако возревет Господь : «Востани! и измлати их дщи Сиона. Яко роги твоя положу (осную) железни и пазнокти твоя положу медяны: и истончиши люди. . . Вот рев, Львинаго щенка от тридневнаго сна воскрешающий ! Как написано: «Возлег почи ! Кто воздвигнет его?» Сердце выспр сверкающее, как молния: постигающее и низвергающее, всякия пернатыя мечты и замысловатыя стихийныя думы: не сокол ли есть ? Послушай сокольяго виска. «Аще вознесешися яко же орел: и оттуду свергу тя» глаголет Господь. Сердце, парящее на пространство высоты небесныя: любящее свет: и вперяющее зеницу очей, во блеск полуденных лучей: в самое солнца солнушко оное : «В солнце положи селение свое». Не благородный ли есть орел с наперсником? Ей не от рода он подлецов сих. «Не вем орла паряща по воздуху». Глупца высокомудрствующа по стихиям. «Аще вознесешися яко орел: и оттуду свергу тя...» А не горлица ли есть: Сердце любяще Господа: по нему единому ревнующее: Святыя надежды гнездо в нем обретшее?