Старообрядцы и русское религиозное чувство. Часть 1

У нас так же, как у некоторых других, возникала русско-центристская концепция. Впервые её сформулировал известный монах Филофей в 1517, если я не ошибаюсь, году, который написал знаменитое письмо, в котором сформулировал концепцию Москва – третий Рим, центр христианской цивилизации. Христианской, но цивилизации. Первый Рим, где Пётр с Павлом руководили церковью, потом второй Рим – это царь-град, он же Константинополь, ныне Стамбул, он стал христианским центром, потому что старый Рим отпал от веры. Почему царь-град Константинополь пал? Он тоже отпал от веры, там тоже происходили какие-то процессы. И остался третий Рим – Москва. И Москва должна была стать центром христианской цивилизации. Все должны были находиться под рукой единственного православного царя. Сначала Украина, потом Балканы, потом ещё что-то и так далее.

В начале XVI века не обратили внимания на эту концепцию, она не сработала, это письмо оказалось написано в стол. Но в XVII века эта идея ожила и она получила своё развитие в виде присоединения и воссоединения Московского царства с левобережной Украиной. Потом вечный мир Киев, и потом постепенно началось освоение правобережной Украины. Западная Украина, тогда Украиной вообще не считала и не входила, это была Польша, потом Австро-Венгрия и так далее. Так же как нынешняя Новороссия никакого отношения к Украине не имела. Так вот происходило распространение, началась реализация концепции Москва – третий Рим. Это было уже новое государство, и в его структуре происходили изменения. Дело в том, что не был решён вопрос, в отличие от Западной Европы, взаимоотношения государства и церкви. Известно библейское выражение, что нет власти кроме как переданной Господом. Соответственно, и в Европе представления о власти были именно такими, что король или монарх есть воплощение Христа на земле. Возникла концепция двух тел короля – одно тело смертное, физическое, другое тело политическое, дарованное Богом.

У нас та же самая ситуация была. Если мы вспомним переписку Грозного с Курским, там Иван IV настаивает на том, что ему власть дана Господом, против чего Курский не возражает, власть дана Господом, и его задача довести народ до состояния спасённости. Для того он все свои безобразия и воплощал.

Его духовник отец Сильвестр, автор последней версии домостроя и настоятель Благовещенского собора… он тоже настаивал на том, что близится конец. Конечно, даже ангелам Господним неизвестен последний день человечества, но к нему надо готовиться как можно больше. Они ощущали конец этой цивилизации, они ощущали, что что-то должно произойти, и надо скорее подготовить Русь к этому святому или предсвятому состоянию, чтобы всем вместе колоннами войти в Царство Божье.

Вот это ощущение надлома было характерно для XVI века, и особенно для XVII, и для государя точно так же. И последним компонентом этой треснувшей картины была попытка церкви в лице патриарха Никона изменить взаимоотношения государства и конфессиональных институтов. В Византии было немножко проще, там был патриарх, но главой церкви являлся император. У нас власть царя от Бога, но он не был главой церкви. Получалось, что есть человек, который ближе к Богу, чем царь. И Никон это прекрасно понимал и говорил, что «яко месяц емлет свет от солнца, тако и властные институты получают эту власть от церкви, от Бога через посредством церкви», и заставлял называть себя великим государем.

Но при этом Алексей Михайлович не сопротивлялся. И всегда, когда он уезжал к войскам, ещё куда-то, его место занимал не какой-нибудь боярин или ещё кто-то, а патриарх Никон. И Никон имел огромное воздействие на Алексея Михайловича. 

Но так сложилось в той ситуации, это блестяще исследовано замечательным русским историком Каптеревым, сложилась такая ситуация, когда Никон перешёл какую-то грань. Ведь он фактически не имел рычагов для реализации вот этой своей концепции главенства церкви. Речь шла лишь о его личном влиянии на Алексея на какой-то конфессиональное логике. И Алексей не сам, конечно, нашлись люди, которые подсказали, Алексей выступил против этого. И тогда Никон обиделся и уехал из Москвы, заявив о том, что он слагает с себя вот эти полномочия патриарха, надеясь, что приползут и его попросят. А оказалось нет, не попросили.

Он же всё сделал для того, чтобы реализовать вот эту концепцию Москва – третий Рим. Он даже попытался перенести в Подмосковье землю обетованную. Вы наверняка знаменитый Новоиерусалимский монастырь. Вы думаете, просто так Новый Иерусалим? Нет, это буквально Новый Иерусалим. Никакой метафоры. И там точно так же, например, храм Гроба Господня находится специально под землёй, но там он упал, в Иерусалиме какие-то разломы и прочее. А у нас специально выкопали яму и там построили реплику этого храма. А вообще Новоиерусалимский проект был очень своеобразным, очень интересным.

Никон попытался сделать из него центр не только мира, но самое главное, что сложнее – центр Русского православия, Руси, также Московского царства. Кстати, для этого он вынужден был прибегнуть к помощи извне. В Новоиерусалимском монастыре было около 600 монахов, среди них не было русских. Иностранцы, западноевропейцы, принявшие православие. Они были преданы лично Никону. Но русских там не было. То есть Никон на них мог опираться, мог как-то использовать. Это отдельный интересный вопрос по поводу их использования, но дело не в этом.

Но в этой ситуации, когда Никон уже видел себя главой православного мира, оказалось, что ситуация иная, и Алексей Михайлович при помощи советчиков принял решение об удалении Никона. Специально собрали собор 1666, 1667 года, два собора, на первом же патриарх Никон был низложен, в нарушение канонических правил православной церкви. Одновременно, между прочим, с анафемой в адрес старообрядцев, это было на одном соборе. И Никона, и его бывших соратников, протопопа Аввакума и других. Никона, конечно, анафеме никто не предавал, его просто низложили, а старообрядцев предали анафеме.