аличане обратились опять к Игоревичам северским, послали сказать Владимиру и Роману, которому удалось между тем уйти из венгерского плена: «Виноваты мы перед вами, избавьте нас от этого томителя Бенедикта». Игоревичи явились на зов с сильною ратью, заставили Бенедикта бежать в Венгрию и уселись опять в Галицком княжестве: Владимир в самом Галиче, Роман — в Звенигороде, Святослав — в Перемышле; сыну своему, Изяславу, Владимир дал Теребовль, а другого — Всеволода отправил в Венгрию задаривать короля, чтоб тот оставил их спокойно княжить за Карпатами.

В сие время Роман Игоревич бежал из Венгрии и примирился с братом Владимиром: к ним обратился несчастный народ Галицкий, обвиняя себя в том, что не умел прежде ценить благословенного их княжения. Они собрали войско и заставили Бенедикта уйти в Карпатские горы. Спокойствие восстановилось. Роман удовольствовался Звенигородом; Святослав Игоревич, освобожденный Поляками, взял себе Перемышль; Владимир, как старший, остался княжить в столице, отдав сыну Теребовль, а другого сына послав с дарами к Королю Венгерскому, чтобы обезоружить его и властвовать безопасно.

Игоревичи решились действовать по примеру Романа, решились передавить пчел, чтобы есть спокойно мед, и вот, воспользовавшись первым удобным случаем, они велели бить галицкую дружину: 500 человек из нее погибло, в том числе двое знатнейших бояр — Юрий Витанович и Илья Щепанович, но другие разбежались; между ними Владислав, которому преимущественно Игоревичи были обязаны Галицкою волостью, и двое других, Судислав и Филипп, отправились в Венгрию. Они стали просить короля Андрея: «Дай нам отчича нашего Даниила; мы пойдем с ним и отнимем Галич у Игоревичей». Король согласился, послал изгнанных бояр и с ними молодого Даниила в Галич, давши ему сильное войско под начальством осьми воевод. Владислав пришел прежде всего к Перемышлю и послал сказать тамошним жителям: «Братья! Что вы колеблетесь? Не Игоревичи ли перебили отцов ваших и братьев, имение ваше разграбили, дочерей ваших отдали за рабов ваших, наследством вашим завладели пришельцы! Так неужели вы хотите положить за них свои души?» Слова эти подействовали на перемышльцев: они схватили князя своего Святослава Игоревича и сдали город на имя Даниилово. Оттуда бояре с венграми пошли к Звенигороду, но звенигородцы были за Игоревичей и стали сильно отбиваться от осаждающих, несмотря на то, что на помощь к последним пришли полки из Бельза от Василька Романовича, из Польши от Лешка, пришли волынские князья — Мстислав Немой из Пересопницы, Александр с братом из Владимира, луцкий князь Ингварь также прислал свои полки. На помощь к Роману Игоревичу звенигородскому явились только половцы, которых привел племянник его, Изяслав Владимирович, и, несмотря на успех, который получили половцы и звенигородцы в деле с венграми, Роман видел, что не мог долго держаться в городе и бежал, но на дороге был схвачен и приведен в стан к Даниилу и воеводам венгерским, которые тотчас же послали сказать звенигородцам: «Сдавайтесь, князь ваш схвачен». Те сначала было не поверили, но потом, узнавши, что Роман действительно в плену, сдали свой город. От Звенигорода Даниил с союзниками пошел к Галичу; Владимир Игоревич с сыном, не дожидаясь неприятельского прихода, бежали, и Даниил беспрепятственно въехал в Галич, где все бояре владимирские и галицкие посадили его на отцовский стол в соборной церкви богородицы. ##Но бояре недовольны были торжеством своим и хотели мести: в руках у венгров были пленные Игоревичи; воеводы хотели вести их к королю, но бояре галицкие, задаривши воевод, выпросили себе Игоревичей и повесили их.

Желая утвердиться на шатком троне Галицком, обвиняя прежнюю слабость свою в излишнем самовольстве тамошних Вельмож и приписывая блестящее государствование Романа Мстиславича одной его строгости, Игоревичи вздумали казнию первостепенных Бояр обуздать народ и погубили себя невозвратно: без явной, особенной вины, без улики, без суда исполнители Княжеской воли хватали знатнейших людей, убивали и произвели всеобщий ужас. Но многие из обреченных на смерть имели время спастися, и в том числе Боярин Владислав, которому Игоревичи обязаны были престолом Галицким. Сей Вельможа, вместе с другими бежав в Венгрию, молил Андрея, чтобы он дал им отрока Даниила и войско для изгнания жестоких Игоревичей, неблагодарных забывших милость Королевскую. Непрестанно лаская Даниила - обещая то усыновить, то женить его на своей дочери, - Андрей до сего времени благодетельствовал ему одними словами. Тогда еще не имея сыновей, по крайней мере взрослых; рассудив, что гораздо надежнее управлять Галициею именем ее законного Князя, нежели собственным, чрез Венгерских Баронов, ненавистных Россиянам; думая, что юный Даниил, отчасти им воспитанный, охотнее Игоревичей может быть его подручником, Андрей исполнил требование Галицких Бояр, и Владислав, окруженный полками Венгров, вступил с Князем-отроком в пределы отечества. Города сдавались. "За кого вам сражаться? - говорил одушевленный местию Владислав: - за убийц ли, которые злодейски умертвили ваших отцев и братьев, похитили их имение, женили рабов на дочерях Боярских?" Граждане Перемышля выдали ему Святослава Игоревича. Роман в Звенигороде оборонялся, призвав Половцев. Но все соседственные Князья восстали на Игоревичей: Александр Владимирский, Ярославичи, - Ингварь Луцкий и Мстислав Немой; малолетний Василько прислал из Бельза к брату Даниилу свою дружину; самые Ляхи соединились с Венграми, чтобы участвовать в выгодах сего ополчения. Романа Звенигородского пленили в бегстве: Владимир ушел. Юному Даниилу вручили державу Княжескую. Родительница спешила обнять его: он не узнал матери, быв долго в разлуке с нею; но тем более изъявил чувствительности, услышав от нее имя сына и видя ее радостные слезы. Среди Вельмож и народа сей величественный отрок уже казался повелителем, благородною наружностию предвещая свою будущую знаменитость. #Но еще не мог он властвовать действительно: Венгры, Ляхи, Князья соседственные и гордые Бояре надеялись пользоваться его малолетством. Ему отдали Галич, но Владимир остался за Александром, Червен за Всеволодом, Александровым братом. В самом Галиче Даниил находился под опекою своевольных недостойных Вельмож и не мог спасти Русского имени от поношения, будучи свидетелем гнуснейшего злодеяния. Воеводы Андреевы, Великий Дворецкий, именем Пот, и другие, пленив Игоревичей, хотели отвезти их к Королю; но Бояре Галицкие, движимые злобою, требовали сих несчастных для торжественной казни. Венгры колебались: наконец, убежденные дарами, выдали им жертвы, и Галичане редким неистовством заслужили в древней России имя безбожных, данное им в современной летописи: били, терзали и повесили своих бывших Князей. Сие государственное преступление долженствовало бы вооружить всех потомков Св. Владимира: к сожалению, кончина Великого Князя и новые междоусобия отвлекли их внимание от мятежной земли Галицкой.