Мстислав Изяславич
Мстислав (в крещении — Федор) Изяславич, старший сын великого князя И. Мстиславича и немецкой принцессы Екатерины. По порядку престолонаследия — двадцать третий великий князь.
На основании летописных и сфрагистических данных княжич родился 17 февраля, но какого именно года, неизвестно; назван в честь великомученика Федора Тирона (умер около 306 г.).
Впервые упоминается в летописи под 1146 г., когда участвует в битве своего отца с князьями-Ольговичами под Киевом. 13 августа войска Изяслава Мстиславича и его сына одерживают решительную победу над великим князем Игорем Ольговичем и его братом Святославом, после чего Изяслав занимает киевский стол.
В конце того же года послан отцом с переяславцами и берендеями в помощь князьям Владимиру и Изяславу Давыдовичам против князя Святослава Ольговича. Князья осаждают Путивль, который сдается только после прихода великого князя Изяслава Мстиславича (25 декабря).
Осенью 1147 г. находится в Курске и здесь узнает о наступлении на город князя Святослава Ольговича и пришедшего ему на помощь Глеба Юрьевича. Вынужден покинуть город из-за отказа курян биться с Глебом, как с потомком горячо почитаемого ими Владимира Мономаха. Уезжает из Курска к отцу, который направляет его в г. Переяславль-Русский. В том же году разбивает напавшего на Переяславль князя Глеба Юрьевича.
В 1148 г. Глеб вновь предпринимает попытку захватить Переяславль. Узнав об этом, Мстислав выступает ему навстречу; Глеб, «не терпя противу стати», бежит сначала в Городец-Остерский, а оттуда в Чернигов к князю Владимиру Давыдовичу.
В начале 1149 г. его отец, великий князь Изяслав Мстиславич, вместе со своим братом Ростиславом выступает в поход против князя Юрия Владимировича Долгорукого, а своего сына Мстислава он оставляет в Переяславле.
В августе того же года Мстислав принимает участие в новой войне отца с Юрием Долгоруким и, в частности, участвует 23 августа в битве у Переяславля на р. Трубеж (левом притоке Днепра), в которой Изяслав и его союзники терпят сокрушительное поражение. Вместе с отцом и всей своей семьей вынужден бежать из Киева в Луцк, а затем во Владимир- Волынский.
Летом 1150 г. помогает отцу вернуться на великокняжеский престол. Уже из Киева Изяслав посылает его в Канев, «веля ему оттоле Переяславля добыти», однако затем, узнав о приближении к Киеву свата и союзника Юрия Долгорукого, князя Владимирка Володарьевича Галицкого, возвращает с дороги в Киев. Вместе с отцом и дядей Владимиром Мстиславичем Мстислав выступает навстречу Владимирку, однако князья терпят поражение. Вновь потерявший киевский престол Изяслав бежит во Владимир-Волынский, по дороге занимает Погорину (земли по р. Горынь, правый приток Припяти), а сына Мстислава сажает в Дорогобуже.
Надолго удержаться в Дорогобуже Мстиславу, однако, не удается. Узнав о приближении возвращающегося в Галич Владимирка Володарьевича, он бежит в Луцк к своему дяде Святополку Мстиславичу и вместе с ним защищает город от Владимирка.
Новое, третье по счету, утверждение Изяслава Мстиславича на великом княжении (март 1151 г.) вновь происходит при самом активном участии Мстислава. Из Киева отец посылает его в Венгрию к королю Гейзе II (из Арпадов; умер 31 мая 1161 г.) с благодарностью за оказанную помощь и с просьбой прислать новый военный отряд. В разгар военных действий Изяслава против Юрия Долгорукого Мстислав присылает отцу весть о том, что король послал с ним «помочь, акаже николи же не бывала, многое множьство». Однако по дороге к Киеву, недалеко от Дорогобужа, осенью того же года венгерское войско полностью разбито князем Владимирком Володарьевичем; причиной поражения летопись называет поразительную беспечность венгров, упившихся, «яко мертви». Мстислав вместе со своей дружиной бежит в Луцк.
В том же году после окончательной победы над Юрием и ухода последнего в Суздальскую землю, Изяслав сажает сына на княжение в Переяславль. Во второй половине того же года, по нелетописным данным, в Киеве умирает мать Мстислава.
В 1152 г. послан отцом в Польшу и Венгрию за помощью против князя Владимирка Володарьевича. Вероятно, тогда же, находясь при дворе великопольского князя Мешко III Старого (из Пястов; умер 13 марта 1202 г.), при содействии его жены и своей сестры Евдокии Изяспавны договаривается о женитьбе на Агнешке, сестре Мешка. Вместе с венгерским войском (поляки так и не оказали помощи Изяславу) выступает против Владимирка; военные действия, в которых принимает участие также отец Мстислава, великий князь Изяслав, завершаются миром.
В феврале 1153 г. отправлен отцом против половцев. Побеждает их на реках Угле (ныне Орель, левый приток Днепра) и Самаре (левый приток Днепра) и «отполони» множество пленников-христиан с большой добычей «възворотишас в Переяславль хваляче Бога... в рожение свое» (то есть 17 февраля. — Д.В. Донской).
В том же году вновь послан отцом против половцев к р. Псел (левый приток Днепра), «и не дошедъ ихъ, възворотися». Осенью того же года вместе с князем Владимиром Андреевичем и берендеями едет к г. Олешью встречать новую жену отца, свою мачеху, «обезскую» принцессу (предположительно, Русудан, дочь грузинского царя Димитрия I (из Багратионов; умер в 1156 г.)), однако «не обрѣтше еи, воротишася».
В начале 1154 г. вместе с переяславским полком участвует в большом походе отца и других князей против нового галицкого князя Ярослава Владимирковича Осмомысла. В сражении у г. Теребовля «Федоровы неделѣ въ вторник» (в данном случае 16 февраля. — Д.В. Донской) бежит с поля боя вместе с рядом других князей. Великий князь, одержавший тем не менее верх в этом сражении, не имея достаточных сил для окончательной победы, удаляется в Киев.
В том же году вновь послан отцом «противу мачесѣ своей». На этот раз встречает ее у днепровских порогов и приводит в Киев, а сам возвращается в Переяславль.
После смерти отца, великого князя Изяслава Мстиславича (14 ноября 1154 г.), погребает его тело в монастыре Святого Феодора (Отчий) и, «поклоняся гробу его», уезжает из Киева в Переяславль, не предприняв ничего для удержания Киева за своими родичами — соправителем отца, великим князем Вячеславом Владимировичем, и своим дядей, смоленским князем Ростиславом Мстиславичем.
Тогда же к Переяславлю подступает князь Глеб Юрьевич с половцами. Получив известие об этом, Мстислав обращается за помощью к занявшему киевский престол великому князю Ростиславу Мстиславичу, и тот посылает к нему своего сына Святослава. Князьям удается отбить половцев от города. Вслед за этим (самое начало 1155 г.) выступает вместе с великим князем Ростиславом Мстиславичем и князем Святославом Всеволодовичем к Чернигову против черниговского князя Изяслава Давыдовича. К последнему, однако, успевает прийти на помощь князь Глеб Юрьевич с большим половецким войском. «Убояся» множества половцев, Ростислав выражает готовность уступить Киев Изяславу, а заодно и Переяславль — Глебу.
Это предложение вызывает гнев Мстислава, который покидает дядю вместе со своей дружиной. (Летопись передает его слова, сказанные дяде: «Да ни мнѣ будет Переяславля, ни тобѣ Киева»). После разгрома Ростислава половцами, Мстислав бежит в Переяславль.
В том же году князь Юрий Ярославич Туровский, посланный новым великим князем Юрием Владимировичем Долгоруким, который занял киевский престол «на вьрьбницю» (в данном случае 20 марта. — Д.В. Донской) изгоняет Мстислава из Пересопницы, который, забрав жену, отправляется в Луцк. Вслед за тем Юрий посылает против Мстислава своего зятя, Ярослава Владимирковича Осмомысла. Мстислав оставляет в Луцке своего брата Ярослава, а сам бежит в Польшу. В том же году Ростиславу удается примирить Юрия со своими родичами: Юрий целует крест Мстиславу, «и того прия в любовъ».
Летом 1156 г. князь Мстислав, однако, нарушает мир и «изъѣздомъ» (внезапно. — Д.В. Донской) нападает на Владимир-Волынский, в котором — по соглашению с Юрием — княжит его дядя Владимир Мстиславич; захватывает жену и мать князя Владимира (которых отправляет в Луцк), «а дружину его изограби и товаръ весь отъя»; сам Владимир бежит в Перемышль, а оттуда в Венгрию к своему зятю, королю Гейзе II.
В начале зимы 1157 г. Юрий Долгорукий вместе с Ярославом Осмомыслом и другими князьями выступает против Мстислава к Владимиру-Волынскому, желая передать Владимир своему племяннику, князю Владимиру Андреевичу. После десятидневной осады, пролив много крови, Юрий возвращается в Киев, причем Мстислав преследует его до Дорогобужа, «воюя и жга села, и много зла створи».
Весной того же года Мстислав Изяславич вступает в коалицию с князьями Изяславом Давыдовичем и Ростиславом Мстиславичем против Юрия Долгорукого. Направляется с войском из Владимира-Волынского к Киеву, однако, в пути узнает о смерти в Киеве Юрия (15 мая 1157 г.). По призыву занявшего киевский престол великого князя Изяслава Давыдовича, выступает вместе с ним к Чернигову, где примиряет черниговских князей Святослава Ольговича и Святослава Всеволодовича с князем Святославом Владимировичем.
В 1158 г. разрывает союз с великим князем Изяславом Давыдовичем и вступает в коалицию с галицким князем Ярославом Владимировичем Осмомыслом и другими князьями, направленную против великого князя. Тогда же вместе со своими родичами — двоюродным дядей Владимиром Андреевичем и братом Ярославом целует крест князю Ростиславу Мстиславичу Смоленскому в том, что будет добывать для него великое княжение. Осенью вместе с дядей и братом, а также галицким полком, выступает к Киеву, откуда как раз ушел Изяслав Давыдович, готовящийся к походу на Галич. Обе противоборствующие стороны устремляются к Белгороду. Здесь князья стоят, перестреливаясь, в течение двенадцати дней, после чего берендеи и торки переходят на сторону Мстислава Изяславича. Изяслав Давыдович бежит к Вышгороду, а затем в Вятичскую землю; Мстислав же с союзниками 22 декабря 1158 г. вступает в Киев, «и зая товаръ много, Изяславли дружины, золота, и серебра, и челяди, и кони, и скота».
Из Киева Мстислав и его союзники, исполняя крестное целование, посылают в Смоленск за Ростиславом Мстиславичем. Дядя Мстислава, Ростислав, соглашается занять великое княжение при условии, что племянники и брат «въ правду» признают его «отцемь собъ» и обещают «въ... послушании ходити». Тогда же объявляет, что не желает видеть на митрополии ставленника своего покойного брата Изяслава, митрополита Климента Смолятича (умер после 1164 г.), не получившего благословения от Константинопольского патриарха (а по другой версии, смута на патриаршем столе 1146–1147 гг. помешала поставлению тогда митрополита). Мстислав же, в свою очередь, не соглашается признавать митрополитом Константина I (умер 5 июня 1159 г.), говоря: «не будет Костянтинъ въ митропольи зане клял ми отца». Переговоры по этому поводу затягиваются, пока, наконец, князья не целуют крест на том, что «иного митрополита привести им исъ Царягорода». Лишь 12 апреля 1159 г. Ростислав вступает в Киев, а Мстислав уходит во Владимир-Волынский.
Зимой 1159–60 гг. вместе с братьями Ярославом и Ярополком и двоюродным дядей Владимиром Андреевичем в течение двух с половиной недель осаждают Туров, в котором затворился князь Юрий Ярославич. Не добившись успеха, князья возвращаются обратно.
В начале 1161 г. князь Изяслав Давыдович с союзными князьями и половцами подступает к Киеву и 8 февраля в сражении у города наносит поражение великому князю Ростиславу Мстиславичу. Последний отступает в Белгород и дожидается здесь помощи от своих родичей. Мстислав со своим полком и с «галичьскою помочью» выступает из Владимира-Волынского и у Котельницы соединяется с другими союзными князьями. Приближение князей к Белгороду вынуждает Изяслава Давыдовича к отступлению. В битве на р. Желяни (ныне Унава, правый приток Ирпеня) 6 марта смертельно раненый князь Изяслав Давыдович погибает на руках Мстислава.
В том же году Мстислав ссорится со своим дядей, великим князем Ростиславом Мстиславичем, и покидает Киев «розъгнѣвавъся на стрыя своего... и много рѣчи въста межи ими». Сын Ростислава, Давыд, без отцовского повеления занимает Торческ и захватывает посадника Мстислава; другого же своего сына, Мстислава, Ростислав сам посылает в Белгород, также принадлежавший племяннику. Мстислав выступает к Пересопнице и требует от другого своего дяди, Владимира Мстиславича, отступиться от Ростислава; Владимир отвечает отказом. В следующем году племянник и дядя примиряются: великий князь возвращает Мстиславу его города Торческ и Белгород, а взамен Треполя отдает Канев.
В 1166 г. вместе с другими южнорусскими князьями, по повелению великого князя Ростислава Мстиславича, идет к Каневу, где князья встречают и сопровождают под охраной «Гречникъ и Залозникъ»; после чего разъезжаются по своим волостям.
После смерти великого князя Ростислава Мстиславича (14 марта 1167 г.) получает от своей родни — дяди Владимира Мстиславича и двоюродных братьев Рюрика и Давыда Ростиславичей, а также от киевлян и черных клобуков приглашение прийти в Киев. Посылает вперед себя своего племянника Василька Ярополковича, чтобы тот охранял до его подхода великокняжеский престол. В это время получает сведения о том, что его родичи намереваются отобрать у него волости; получает помощь от поляков и от князя Ярослава Владимирковича Осмомысла и соединяется у г. Микулина-Киевского с черными клобуками. Отсюда направляется в Киеву и 15 мая входит в город (причем посланные вперед берендеи поджигают часть города и избивают мужей Владимира Мстиславича). Вступив в Киев, Мстислав начинает пересылаться с родичами относительно разделения волостей, «и уладившеся о волостъ цѣловаше хрестъ».
В начале 1168 г. принимает решение о большом походе против половцев, в котором принимают участие многие князья, в том числе его братья Ярослав и Ярополк, князья Святослав и Ярослав Всеволодовичи, Олег и Всеволод Святославичи, Глеб и Михаил (Михалко) Юрьевичи и другие. Князья выступают из Киева 2 марта 1168 г. Между тем 7 марта брат Мстислава, Ярополк, выступивший в поход тяжело больным, умирает; Мстислав поручает Киево-Печерского монастыря игумену Поликарпу (умер 24 июля 1182 г.) и своему священнику Даниилу похоронить его в монастыре Святого Феодора (Отчий) подле могилы отца.
На р. Угол (современная Орель, левый приток Днепра) князья захватывают половецкие вежи, а самих половцев настигают у Черного леса и здесь одерживают блестящую победу, в результате которой в их руки попадает богатая добыча. Летописец, однако, замечает, что союзные князья обиделись на Мстислава за то, что он, якобы, тайно пустил своих слуг грабить половецкие вежи. Князья возвращаются на Русь 31 марта, на Пасху, «с побѣдою и с радостью». Той же весной с братом Ярославом и другими князьями выступает к Каневу для защиты от половцев торговых караванов. Тогда же ссорится со своими двоюродными братьями Давыдом и Рюриком Ростиславичами, и хотя вскоре князья целуют друг другу крест, напряженность в отношениях между ними сохраняется.
Той же весной по просьбе новгородцев дает им на княжение своего сына Романа (с 14 апреля). Это усугубляет его вражду с князем Андреем Юрьевичем Боголюбским, который собирает против Мстислава сильную коалицию князей.
В начале 1169 г. Андрей Боголюбский отправляет в Киев суздальское войско во главе со своим сыном Мстиславом и воеводой Борисом Жидиславичем (умер после марта 1177 г.); в состав коалиции, выступившей против Мстислава Изяславича, входят 11 князей, в том числе Глеб Юрьевич, братья Роман, Рюрик, Давыд и Мстислав Ростиславичи, Владимир Андреевич, Олег Святославич и другие. 9 марта князья подходят к Киеву и в течение трех дней осаждают его. 12 марта великий князь оставляет город (причем его жена и дети попадают в плен) и «с малою дружиною» бежит к г. Василеву. Далее, соединившись за р. Уновью (приток Ирпени) с братом Ярославом, уходит во Владимир-Волынский. Киев же в течение двух дней подвергается страшному разорению и разграблению, а на великое княжение по повелению Андрея Боголюбского садится его брат Глеб Юрьевич.
В конце того же года вместе с братом Ярославом в отместку разоряет Дорогобуж — волость Владимира Андреевича, двоюродного брата и союзника Андрея Боголюбского; занимает ряд его городов и, «многы повоевавѣ и пожегь», возвращается во Владимир- Волынский.
В феврале 1170 г., соединившись со своим братом Ярославом, полками других союзных князей, а также торками и берендеями, Мстислав выступает из Владимира-Волынского в Киев и занимает город (в конце февраля или начале марта). Тогда же он заключает «ряды съ братьею», однако, из-за измены торков и берендеев, ухода галицкого и иных полков, а также ввиду приближения князя Глеба Юрьевича с половцами, вынужден покинуть Киев (13 апреля) и вернуться во Владимир-Волынский. Князь Давыд Ростиславич посылает за ним погоню, однако в стычке у г. Болохова (Борохова; на левом берегу Случи) Мстислав заставляет противника отступить.
В августе того же года тяжело заболевает («бѣ же ему болезнь крѣпка»), Заключает договор с братом Ярославом «о дѣтехъ своихъ... якоже ему не подозрѣти волости подъ дѣтми его» и 19 августа 1170 г. умирает во Владимире-Волынском. Тело его погребают «с честью великою и сь пѣньи гласохвалными» там же, в соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы, которая была построена самим князем.
В «Истории Российской» В.Н. Татищева содержится характеристика князя (источник ее неизвестен): «Сей князь роста был не вельми великаго, но широк плечима и крепок, яко его лук едва кто натянуть мог. Лицем красен, власы кудрявы и краткие носил. Мужествен был во брани, любитель правды, его храбрости ради все князи его боялись и почитали. Хотя часто с женами и дружиной веселился, но жены, ни вино им не обладало. Он всегда к росправе и разпорядку был готов, для того мало сыпал (спал. — Д.В. Донской), но много книг читал, и в советех о росправе земской с вельможи упразднялся, и детей своих прилежно тому наставлял, сказуя им, что честь и польза князя состоит в правосудии, росправе и храбрости».
Князь Мстислав Изяславич был женат (брак был заключен между 1152 г. и 1155 г.) на Агнешке (Агнесе), дочери польского князя Болеслава III Кривоустого (из Пястов; умер 28 октября 1138 г.). Супруга князя, для которой этот брак был вторым (?), умерла после 1182 г.
Его дети: Святослав (умер после 1182 г.), Роман, Всеволод, Владимир (умер осенью 1170 г.) и, по нелетописным данным, Ярополк (упоминается в 1171 г.).
Цитаты
Вот почему по смерти Ростислава взоры всех обратились на смелого племянника его, князя владимирского на Волыни, который два раза уже овладевал Киевом, два раза уступал его родному и старшему дяде, но кроме последнего не мог уступить никому другому. Несмотря, однако, на это, спорность прав Мстислава, спорность самой отчинности его (ибо отец его умер, не будучи собственно старшим в роде), давала родичам его надежду, что Изяславич щедро наградит их за уступку ему старшинства, даст им все, чего они сами захотят, но они ошиблись в своем расчете: Мстислав, подобно дяде Ростиславу, хотел быть старшим на деле, а не по имени только. Получив приглашение ехать в Киев от братьи — Владимира Мстиславича, Рюрика и Давыда Ростиславичей, также особое приглашение от киевлян и особое от черных клобуков, Мстислав отправил немедленно в Киев племянника Василька Ярополчича с своим тиуном. Здесь в Киеве приятели Мстислава рассказали Васильку, что князья Владимир Мстиславич и Андреевич, также Ярослав Изяславич луцкий и Ростиславичи целовали крест, что будут стоять заодно и возьмут у Мстислава волости по своей воле: Владимир Мстиславич возьмет в придачу к Триполю Торческ со всем Поросьем, Владимир Андреевич — Брест, Ярослав — Владимир. Василько немедленно дал знать об этом дяде Мстиславу, и тот, передавши весть союзникам своим — Ярославу галицкому, Всеволодовичам городенским и князьям польским, выступил с своими полками и с галицкою помощию к Киеву.
Как видно, главою княжеского заговора был Владимир Мстиславич, давний враг своего племянника; вот почему, услыхав о приближении последнего к Киеву, он бросился бежать с семьею из Триполя в Вышгород, где и затворился вместе с Ростиславичами. Мстислав между тем вошел в Киев, урядился с братьями, дружиною и киевлянами и в тот же день отправился осаждать Вышгород; после крепких схваток между осаждающими и осажденными князья начали пересылаться и уладились, наконец, на счет волостей, после чего Мстислав вторично вошел в Киев и сел на столе Ярославовом, на столе отца своего и дедов своих.
Но легко понять, что князья, особенно старые, обманувшись в своих надеждах, затаили горечь в сердце; особенно злобился на племянника Владимир Мстиславич и тотчас после ряду уже начал затевать новые замыслы против Мстислава; боярин Давыда Ростиславича, Василь Настасьич, узнавши об этих замыслах, объявил об них своему князю, а тот рассказал все Мстиславу. Когда Владимир увидал, что умысел его открылся, то приехал в Киев оправдываться пред племянником. Почти в одно время съехались они в Печерском монастыре; Мстислав вошел в игуменскую келью, а Владимиру велел сесть в экономской и послал спросить его: «Брат! Зачем ты приехал? Я за тобою не посылал». Владимир велел отвечать: «Брат! Слышал я, что злые люди наговорили тебе на меня». «Говорил мне брат Давыд», — велел отвечать на это Мстислав, Послали к Давыду в Вышгород; Давыд прислал Василя для улики, приставили к нему тысяцкого и еще другого боярина, и начался суд. Через три дня Мстислав опять приехал в Печерский монастырь; Владимир прислал двоих бояр своих, которые начали спорить с Василем; но за последнего явился новый свидетель.
Дело это, наконец, наскучило Мстиславу, он сказал дяде: «Брат! Ты крест целовал, и еще губы у тебя не обсохли; ведь это отцовское и дедовское утверждение; кто нарушает клятву, тому бог будет судья; так теперь, если ты не думал никакого зла и не думаешь, то целуй крест». Владимир отвечал: «С радостию, братец, поцелую; все это на меня выдумали ложь», — поцеловал крест и поехал в Котельницу. Но в том же году стал он опять сноситься с черными клобуками, получать их на племянника; и когда последние дали ему слово действовать заодно, то он объявил об этом своим боярам; но дружина отвечала ему: «Ты, князь, задумал это сам собою: так не едем по тебе, мы ничего не знали». Владимир рассердился и, взглянув на молодых дружинников, сказал: «Вот у меня будут бояре», и поехал к берендеям, с которыми встретился ниже Ростовца. Но варвары, увидавши, что он приехал один, встретили его словами: «Ты нам сказал, что все братья с тобою заодно; где же Владимир Андреевич, где Ярослав и Давыд? Да и дружины-то у тебя нет; ты нас обманул: так и нам лучше в чужую голову, чем в свою», и начали пускать во Владимира стрелы, из которых две и попали в него. Владимир сказал тогда: «Сохрани бог верить поганому, а я уже погиб и душою и жизнию», и побежал к Дорогобужу, потеряв своих отроков, которых перебили черные клобуки. Но Владимир Андреевич разорил мост на реке Горыне и не пустил к себе Мстиславича, который принужден был обратиться к востоку и чрез землю радимичей пустился в Суздальскую область к Андрею Боголюбскому; и последний не принял его к себе, а послал сказать ему: «Ступай в Рязань к тамошнему князю, а я тебя наделю».
Владимир послушался и отправился в Рязань. Мстислав киевский не хотел после того терпеть, чтоб и мать Владимирова оставалась где-нибудь на Руси, и велел сказать ей: «Ступай за Днепр в Городок, а оттуда иди, куда хочешь: не могу жить с тобою в одном месте, потому что сын твой всегда ловит головы моей, вечно нарушает клятвы». Она отправилась в Чернигов к Святославу Всеволодовичу.
Казалось, что с удалением дяди Владимира на дальний северо-восток Мстислав должен был успокоиться, но вышло иначе. Мы видели, что князья не могли распорядиться волостями так, как им хотелось при вступлении на старший стол Мстислава; это оставило горечь во всех сердцах, которая должна была обнаруживаться при всяком удобном случае. После удачного похода на половцев в 1168 году князья рассердились на Мстислава за то, что он тайком от них отпускал слуг своих разорять половецкие вежи; скоро после этого Мстислав снова собрал всю братью в Киеве и предложил новый поход в степи. Речь его полюбилась всем князьям, они выступили в поход и остановились у Канева. В это время двое из дружины, Бориславичи, родные братья Петр и Нестор, начали говорить Давыду Ростиславичу злые речи на Мстислава: последний прогнал их от себя за то, что холопы их покрали его лошадей из стада и положили на них свои пятна (клейма); так теперь Бориславичи хотели отомстить ему клеветою. Давыд поверил им и начал говорить брату Рюрику: «Брат! Приятели говорят мне, что Мстислав хочет нас схватить». «А за что? За какую вину? — отвечал Рюрик, — давно ли он к нам крест целовал?» Чтоб уверить больше Ростиславичей, клеветники сказали им: «Мстислав положил схватить вас у себя за обедом; так если он начнет звать вас на обед, то значит, что мы сказали правду».
И точно, Мстислав, ничего не зная, позвал на обед Рюрика и Давыда. Те послали сказать ему в ответ на зов: «Поцелуй крест, что не замыслишь на нас никакого лиха, так поедем к тебе». Мстислав ужаснулся и сказал дружине: «Что это значит? Братья велят мне крест целовать, а я не знаю за собою никакой вины!» Дружина отвечала: «Князь! Нелепо велят тебе братья крест целовать; это, верно, какие-нибудь злые люди, завидуя твоей любви к братьи, пронесли злое слово. Злой человек хуже беса; и бесу того не выдумать, что злой человек замыслит; а ты прав пред богом и пред людьми; ведь тебе без нас нельзя было ничего замыслить, ни сделать, а мы все знаем твою истинную любовь ко всей братье; пошли сказать им, что ты крест целуешь, но чтоб они выдали тех, кто вас ссорит». Давыд не согласился выдать Бориславичей. «Кто же мне тогда что-нибудь скажет после, если я этих выдам», — говорил он. Несмотря на то, Мстислав целовал крест, и Ростиславичи оба поцеловали; однако сердце их не было право с ним, прибавляет летописец.
В то же самое время Владимир Андреевич начал припрашивать волости у Мстислава; тот понял, что Владимир припрашивает нарочно, чтоб иметь только случай к ссоре, и послал сказать ему: «Брат Владимир! Давно ли ты крест целовал ко мне и волость взял?» Владимир в сердцах уехал в свой Дорогобуж. Этим всеобщим нерасположением южных князей к Мстиславу воспользовался Андрей Боголюбский, чтоб предъявить права свои на старшинство и на Киев: он так же не любил Мстислава, как отец его Юрий не любил отца Мстиславова Изяслава, и точно так же, как прежде отец его, начал открытую войну, удостоверившись, что найдет союзников на юге. Ждали только повода; повод открылся, когда Мстислав исполнил просьбу новгородцев и отправил к ним на княжение сына своего Романа; тогда все братья стали сноситься друг с другом и утвердились крестом на Мстислава, объявивши старшим в роде Андрея Юрьевича. Боголюбский выслал сына своего Мстислава и воеводу Бориса Жидиславича с ростовцами, владимирцами, суздальцами; к этому ополчению присоединилось 11 князей: Глеб Юрьевич из Переяславля, Роман из Смоленска, Владимир Андреевич из Дорогобужа, Рюрик Ростиславич из Овруча, братья его — Давыд и Мстислав из Вышгорода, северские — Олег Святославич с братом Игорем, наконец, младший брат Боголюбского, знаменитый впоследствии Всеволод Юрьевич и племянник от старшего брата, Мстислав Ростиславич.
Не пошел Святослав Всеволодович черниговский, не желая, как видно, отнимать Киев у Мстислава в пользу князя, старшинства которого не мог он признать; не пошел и один из родных братьев Боголюбского — Михаил Юрьевич; его Мстислав отправил с черными клобуками в Новгород на помощь сыну своему Роману; но Ростиславичи — Рюрик и Давыд, узнавши, что рать Боголюбского и родного брата их Романа уже приближается, послали в погоню за Михаилом и схватили его недалеко от Мозыря благодаря измене черных клобуков.
Знал ли Мстислав о сбиравшейся на него грозе или нет, трудно решить; скорее можно предположить, что не знал, иначе не послал бы он черных клобуков с Юрьевичем в Новгород. В Вышгороде соединились все князья — неприятели Мстислава и отсюда пошли и обступили Киев. Мстислав затворился в городе и крепко бился за него: любовь к сыну Изяславову и еще больше, быть может, нелюбовь к сыну Юриеву заставила киевлян в первый раз согласиться выдержать осаду; летописец не говорит, чтоб кто-нибудь из них, как прежде, вышел навстречу к осаждавшим князьям или все вечем говорили Мстиславу: «Ступай, князь, теперь не твое время»; одни только черные клобуки по обычаю начали предательствовать. После трехдневной осады дружины осаждавших князей успели ворваться в город; тогда дружина Мстиславова сказала своему князю: «Что стоишь? Поезжай из города; нам их не перемочь»; Мстислав послушался и побежал на Василев; отряд черных клобуков гнался за ним, стрелял взад, побрал в плен много дружины; но самому Мстиславу удалось соединиться с братом Ярославом и пробраться вместе с ним во Владимир-Волынский. В первый раз Киев был взят вооруженною рукою при всеобщем сопротивлении жителей и в первый раз мать городов русских должна была подвергнуться участи города, взятого на щит: два дни победители грабили город, не было никому и ничему помилования; церкви жгли, жителей — одних били, других вязали, жен разлучали с мужьями и вели в плен, младенцы рыдали, смотря на матерей своих; богатства неприятели взяли множество, церкви все были пограблены; половцы зажгли было и монастырь Печерский, но монахам удалось потушить пожар; были в Киеве тогда, говорит летописец, на всех людях стон и тоска, печаль неутешная и слезы непрестанные.
Но не старший сын Юрия, во имя которого совершен был поход, взят и разорен стольный город отцов, не Боголюбский сел в Киеве; сын его Мстислав посадил здесь дядю, Глеба переяславского, который отдал Переяславль сыну своему Владимиру; старший в роде князь остался жить на севере, в далеком Владимире Клязменском, и сын его Мстислав пошел назад к отцу с великою честию и славою, говорит летописец, но в некоторых списках стоит: с проклятием.
Урядившись со всеми, Мстислав пошел к Вышгороду и стал крепко биться с осажденными; те не уступали, потому что у князя их, Давыда, было много своей дружины, да братья прислали ему помощь, князь Глеб прислал также тысяцкого своего с отрядом; кроме того, были у него половцы дикие и свои берендеи, тогда как союзники Мстислава начали расходиться; первый ушел галицкий воевода Константин с своими полками, он послал сказать Мстиславу: «Князь Ярослав велел мне только пять дней стоять под Вышгородом, а потом идти домой». Мстислав велел отвечать ему на это: «Брат Ярослав мне так говорил: пока не уладишься с братьею, до тех пор не отпускай полков моих от себя». Тогда Константин написал ложную грамоту, в которой будто бы князь Ярослав приказывал ему возвратиться, и ушел с галичанами; по некоторым очень вероятным известиям Константин был подкуплен Давыдом вышегородским; иначе трудно объяснить причину его поступка. По удалению галичан Мстислав отступил к Киеву и стал перед Золотыми воротами, в огородах, а из Вышгорода выезжали половцы с берендеями и наносили большой вред его полкам. Видя, что союзники его все расходятся, изнемогли от упорного боя, и слыша, с другой стороны, что Глеб с половцами переправляется через Днепр, а к Давыду пришли еще вспомогательные отряды, Мстислав созвал на совет братью; те сказали: «от нас войско расходится, а к тем приходит свежее, черные клобуки нас обманывают: нельзя нам дольше стоять, поедем лучше в свои волости и, отдохнувши немного, возвратимся назад».
Мстислав видел, что князья говорят правду, и пошел на Волынь, выдержавши на дороге перестрелку с половцами, которых Давыд послал за ним в погоню. Половцы не могли нанести большого вреда Мстиславу, но зато сильно опустошили страну, чрез которую проходили; племянник Мстислава, Василько Ярополкович, сидевший в Михайлове, одном из городов поросских, хотел было ударить на него нечаянно, но потерял только дружину и едва сам успел убежать в свой город, где скоро был осажден Глебом с тремя Ростиславичами: Рюриком, Давыдом и Мстиславом; союзники сожгли Михайлов, раскопали ров, а Василька отпустили в Чернигов.
Мстислав обещал, отдохнувши немного, возвратиться опять к Киеву, но не мог исполнить своего обещания: в августе 1170 года он сильно разболелся и послал за братом Ярославом, чтоб урядиться с ним насчет детей своих; Ярослав поклялся ему, что не отнимет у них волости, после чего Мстислав скоро умер, не успевши, подобно отцу, удержать старшинства пред дядьми. Неизвестно, что заставило Ярослава отказаться от Владимира в пользу племянников и остаться в прежней волости своей Луцке, хотя старшинство в племени осталось за ним: мы увидим после, что он располагал силами всей Волынской земли и явился представителем племени, удерживая свое право на Киев; мы видели примеры, как волости переменяли иногда свое значение смотря по обстоятельствам, как, например, киевский князь сажал старшего сына в Вышгороде или Белгороде, а младшего в Переяславле; с другой стороны, Мстислав добыл силою себе Владимир и отстоял его от Юрия и его союзников, следовательно, имел полное право требовать от брата, чтоб он уже не отнимал у племянников волости, которую отец их добыл головою.
Казалось, что после этого мир должен был водвориться во всех волостях русских; но вышло иначе: в разных концах обнаружилась борьба с тем же характером, с каким велась она незадолго прежде, обнаружились усобицы между племянниками и дядьми: так, в Черниговской волости племянник Изяславов Святослав, сын старшего брата его Владимира, вероятно, будучи недоволен волостию, полученною от дяди, выбежал из Березого (в окрестностях Чернигова) во Вщиж, захватил все города по Десне и, отступив от родного дяди, отдался в покровительство Ростислава Мстиславича смоленского; Святослав Всеволодич также встал против дядей; последние пошли было против племянников, но заключили с ними мир, неизвестно на каких условиях. В то же время подобное явление обнаружилось на Волыни; мы видели, что здесь сидел Владимир Мстиславич с двумя племянниками — Мстиславом и Ярославом Изяславичами; Мстислав по примеру отца думал, что голова Владимира нейдет к старшему месту, ибо Владимир хотя был ему и дядя, но, вероятно, даже моложе его летами и притом был сыном мачехи Изяславовой, второй жены Мстислава Великого, почему и называется в летописи относительно Изяславичей не дядею (стрыем), но мачешичем. Как бы то ни было, впрочем, Мстислав напал нечаянно на дядю во Владимире, захватил его жену, мать, все имение, а самого прогнал в Венгрию. Юрий, сам будучи младшим дядею, должен был вступиться за Владимира и действительно пошел на Мстислава (1157 г.) с зятем своим Ярославом галицким, сыновьями, племянником Владимиром Андреевичем, княжившим, как мы видели, в Бресте, и с берендеями; черниговские также хотели с ним идти, но по совету Ярослава галицкого Юрий не взял их с, собою. Скоро оказалось, что Юрий начал эту войну не за Владимира Мстиславича, но за другого племянника своего, Владимира Андреевича, потому что дал клятву покойному брату своему Андрею и потом сыну его — добыть для последнего Владимир-Волынский. Взять нечаянно этот город Юрию не удалось; он начал осаду, во время которой Владимир Андреевич отпросился у Юрия воевать другие города, и когда подъехал к Червеню, то начал говорить жителям: «Я пришел к вам не ратью, потому что вы были люди, милые отцу моему, и я вам свой княжич, отворитесь». В ответ один из жителей пустил стрелу и угодил в горло Владимиру; рана была, впрочем, не опасна, и Владимир успел отомстить червенцам страшным опустошением их волости. Десять дней стоял Юрий у Владимира, не видя ни малейшего успеха; есть даже известие, что Мстислав сделал вылазку и нанес сильное поражение галицким полкам; тогда Юрий, посоветовавшись с сыновьями и дружиною, пошел назад в Киев, а Ярослав — в Галич; Мстислав шел вслед за Юрием до самого Дорогобужа, пожигая села, и много зла наделал, говорит летописец. Пришедши в Дорогобуж, Юрий сказал в утешение Владимиру Андреевичу: «Сын! Мы целовали крест с твоим отцом, что, кто из нас останется жив, тот будет отцом для детей умершего и волости за ним удержит, а потом я и тебе поклялся иметь тебя сыном и Владимира искать тебе; теперь, если Владимира не добыл, то вот тебе волость — Дорогобуж, Пересопница и все погоринские города».
Нападение Юрия на племянников и не в пользу брата, отнятие у них волости в пользу Владимира Андреевича должно было рассердить Ростислава смоленского, обязанного заботиться о выгодах племени Мстиславова. Это помогло Изяславу Давыдовичу черниговскому уговорить его начать войну против Юрия; разумеется, что Мстислава волынского не нужно было уговаривать к союзу против деда. Давыдович попытался было уговорить к тому же и Святослава Ольговича, но понапрасну, тот отвечал: «Я крест целовал Юрию, не могу без причины встать на него». Отказ Ольговича не помешал, однако, союзникам порешить походом против Юрия: Изяслав должен был выступить с полками черниговскими и смоленскими, которыми начальствовал Роман, сын Ростиславов; в то же время Мстислав Изяславич должен был ударить на Юрия с запада; но в тот самый день, когда Давыдович хотел двинуться к Киеву, оттуда прискакал к нему гонец с вестию: «Ступай, князь, в Киев, Юрий умер».
Между тем Изяслав, отойдя немного от Киева, остановился, чтоб дождаться племянника, которого послал за половцами, и когда тот пришел, то двинулся к Белгороду, уже занятому союзными князьями, волынским и галицким. Изяслав осадил их в городе и не сомневался в успехе, имея 20000 половцев, как измена берендеев переменила все дело; или надеясь выиграть с переменою, или действительно доброхотствуя сыну любимого князя своего Изяслава, они вошли в сношения с осажденными, послали сказать Мстиславу: «От нас теперь зависит, князь, и добро твое и зло; если хочешь нас любить, как любил нас отец твой, и дашь нам по городу лучшему, то мы отступим от Изяслава». Мстислав обрадовался такому предложению и в ту же ночь поцеловал крест, что исполнит все их желания, после чего берендеи не стали медлить и в полночь поскакали с криком к Белгороду. Изяслав понял, что варвары затеяли недоброе, сел на коня и поскакал к их стану; но, увидав, что стан горит, возвратился назад, взял племянника Святослава Владимировича с безземельным Владимиром Мстиславичем и побежал к Днепру на Вышгород; в Гомеле дождался жены и бросился в землю вятичей, которую занял за то, что Святослав Всеволодович ни сам не пришел к нему на помощь, ни сына не отпустил; Святослав отомстил дяде на боярах его, велел побрать всюду их имение, жен и взял на них окуп.
Освобожденный берендеями от осады, Мстислав с двумя союзниками вошел в Киев, захватил имение дружины Изяславовой, отправил его к себе во Владимир-Волынский и послал в Смоленск звать дядю Ростислава на старший стол. потому что прежде похода еще союзники целовали крест — искать Киева Ростиславу. Но последний понимал затруднительность своего положения в Киеве, где его после бегства перед Давыдовичем не могли много любить и много уважать; на первом месте здесь стоял деятельный и храбрый племянник, который теперь подобно отцу своему добыл головою Киева и только по необходимости уступает его дяде; Ростислав мог думать, что племянник захочет смотреть на него, как прежде Изяслав смотрел на старого дядю Вячеслава: оказывать наружное уважение, называть отцом и между тем на деле быть настоящим князем-правителем; вот почему Ростислав послал сказать союзным князьям: «Если зовете меня вправду с любовию, то я пойду в Киев на свою волю, чтоб вы имели меня отцом себе вправду и в моем послушаньи ходили; и прежде всего объявляю вам: не хочу видеть Клима митрополитом, потому что он не взял благословения от св. Софии и от патриарха». Но Мстислав крепко держался за Клима и никак не хотел признать митрополита грека Константина за то, что последний проклинал отца его, Изяслава. Тогда Ростислав послал в Вышгород старшего сына своего Романа, уговариваться с Мстиславом насчет митрополита; после долгих и крепких речей князья положили свести обоих, и Клима и Константина, и принять нового митрополита из Константинополя.
Уладившись с племянником, Ростислав въехал в Киев в 1159 году и сел на столе отцовском и дедовском; а Мстислав получил из киевских волостей Белгород, Торческ, Триполь.
Знал ли Мстислав о сбиравшейся на него грозе или нет, трудно решить; скорее можно предположить, что не знал, иначе не послал бы он черных клобуков с Юрьевичем в Новгород. В Вышгороде соединились все князья — неприятели Мстислава и отсюда пошли и обступили Киев. Мстислав затворился в городе и крепко бился за него: любовь к сыну Изяславову и еще больше, быть может, нелюбовь к сыну Юриеву заставила киевлян в первый раз согласиться выдержать осаду; летописец не говорит, чтоб кто-нибудь из них, как прежде, вышел навстречу к осаждавшим князьям или все вечем говорили Мстиславу: «Ступай, князь, теперь не твое время»; одни только черные клобуки по обычаю начали предательствовать. После трехдневной осады дружины осаждавших князей успели ворваться в город; тогда дружина Мстиславова сказала своему князю: «Что стоишь? Поезжай из города; нам их не перемочь»; Мстислав послушался и побежал на Василев; отряд черных клобуков гнался за ним, стрелял взад, побрал в плен много дружины; но самому Мстиславу удалось соединиться с братом Ярославом и пробраться вместе с ним во Владимир-Волынский.
Княжения
| Годы княжения | Место княжения |
|---|---|
| 1146 – август 1149 | Переславская земля |
| 1151 – 1155 | Переславская земля |
| 1156 – 19 августа 1170 | Волынская земля |
| 15 мая 1167 – 12 марта 1169 | Киевская земля |
| март 1170 – 13 апреля 1170 | Киевская земля |
