1849 год. 24 мая

Читано показание Спешнева, в котором сознается, что прежде разделял революционные мысли и был социалистом, но ныне изменился и даже находит, что либеральные мысли суть вещь ничтожная и бесполезная

Для сведения

Читано показание Спешнева, в котором сознается, что прежде разделял революционные мысли и был социалистом, но ныне изменился и даже находит, что либеральные мысли суть вещь ничтожная и бесполезная, и, рассуждая о социализме, говорит, что по его мнению всей землей в России должен владеть Государь! Уверяет честью, что писанной им присяги никто не читал и повторяет, что даже забыл о ее существовании.

У него после проекта присяги нашли приготовленную речь, в которой, обращаясь к собравшимся, говорит: «Господа! Наш парламент, наша мирская сходка, — его призвали к допросу и он старается доказать и уверить, что речь эта была приготовлена для чтения у Петрашевского, но читана не была и решительно не имеет никакой связи с проектом присяги; но между прочим говорит, что 4 года тому назад он мечтал о бунте, а ныне мечтает только о пропаганде, и наконец высказал, что теперь видит, как его мнения и речи могли иметь пагубные последствия.
____

Привезен из Ревеля Тимковский. Его предварительно допрашивали и он показал: что бывал у Петрашевского, но не знал, чтобы у него общество было преступное, и рассуждали о социализме только как о науке. Сношение он имел более с Спешневым, с которым распространяли мысли о социализме, но с самыми хорошими намерениями, то есть стараясь разлить общее богатство и довольство. В Ревеле старался он у г(оспожи) Масловой (супруги исправ(ляющего) долж(ность) статс-секретаря в Госуд(арственном) Совете), образовать общество социалистов, то же делал и в доме генерала Баранова, но там и тут намерения его, до сего времени, ограничивались одними только разговорами. Теперь он будет писать свои показания.

Достойно удивления, как все эти господа дают себе вид совершенной невинности и предполагают, что никто не видит, как все их усилия клонились к изменению существующего порядка!*.
____

Две дамы, о которых упоминают агенты, суть: Оглоблева и Жадовская. У первой из них опечатаны бумаги и она была призвана в 3-е отделение. В бумагах ее не найдено ничего преступного, а сама она показала, что Толстов при ней имел разговор о революции, о мнимом возмущении в Москве и часто бранил правительство. Все это комиссия приняла к соображению при будущих допросах Толстова. О второй, т. е. о Жадовской по сие время не обнаружено ничего, что могло бы дать повод к ее арестованию, и комиссия поручила Липранди дать об ней хотя несколько положительные указания, но ныне от него еще не доставлены.

С(анкт)-П(етер)бург

25 мая 1849

Дубельт Л. В. Записки для сведения, 1849 г. / Публ. [вступ. ст. и примеч.] М. В. Сидоровой, Е. И. Щербаковой // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. — М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2005. — [Т. XIV]. — С. 146—248.