Государь.
Ваше Величество благоволили согласиться на мое ходатайство о принятии меня вновь на службу. Вам угодно, чтобы я поступал в министерство финансов. Ваша воля, Государь, закон для меня, и милость, с которой Вы снизошли на мою просьбу, составляет мое счастье. Но когда я решился вновь посвятить себя службе Вашего Величества, я имел в виду не только мою выгоду, я стремился и к славе с пользой послужить Вам. Ведомство, к которому Вы меня предназначаете, Государь, предполагает положительные сведения по предмету, который мне чужд. Одушевленный желанием исполнить Вашу волю, я вижу, что прилежанием в сих предметах я в состоянии буду достигнуть когда-нибудь знакомства с ними в общих чертах. Но, Государь, высокие взгляды, проводимые Вами во всех отраслях управления, и великие законодательные меры, предпринятые Вами, делают из Вашего царствования славную эпоху, когда рядовые способности и знания у служителей Государства уже не могут соответствовать тому широкому размаху, который придан правлению. Я, Государь, мог бы явить на этом поприще лишь непригодность человека, все научные занятия которого в прошлом связаны были с предметами, чуждыми этой области.
Государь, я не смею проникать Вашей царственной мысли, мне неведомы Ваши намерения относительно меня. Но я знаю, и весь мир, как и я, знает, что все действия Вашего правительства запечатлены великой мыслью, и эта мысль исходит от Вас. Я обращаюсь поэтому к Вам в сознании, что говорю с Государем, столь же высоко стоящим, как человек, среди людей, сколь он высоко поставлен, как Монарх, среди монархов.
Я много размышлял над положением образования в России и думаю, Государь, что, заняв должность по народному просвещению, я мог бы действовать соответственно предначертаниям Вашего правительства. Я думаю, что в этой области можно много сделать, и именно в том духе, в котором, как мне представляется, направлена мысль Вашего Величества. Я полагаю, что на учебное Дело в России может быть установлен совершенно особый взгляд, что возможно дать ему национальную основу, в корне расходящуюся с той, на которой оно зиждется в остальной Европе, ибо Россия развивалась во всех отношениях иначе, и ей выпало на долю особое предназначение в этом мире. Мне кажется, что нам необходимо обособиться в наших взглядах на науку не менее, чем в наших политических воззрениях, и русский народ, великий и мощный, должен, думается мне, вовсе не подчиняться воздействию других народов, но с своей стороны воздействовать на них. Если бы эти мысли оказались согласными со взглядами Вашего Величества, я был бы несказанно счастлив содействовать осуществлению их в нашей стране. Но прежде всего, я глубоко убежден, что какой-либо прогресс возможен для нас лишь при условии совершенного подчинения чувств и взглядов подданных чувствам и взглядам Монарха.
Государь, я счел долгом честного человека доложить Вам о моей непригодности в той области, которую Вы мне предназначили, и о том, что я мог бы дать в другой области. Но какова бы ни была Ваша верховная воля по отношению ко мне, я буду счастлив подчиниться ей. Вы, Государь, судья в вопросе о том, какое применение следует дать для общего блага способностям того или другого из Ваших подданных. Я умоляю лишь Ваше Величество соблаговолить милостиво оценить те поводы, которые вызывают мое поведение в настоящем случае.

Государь,

имею честь быть Вашего Величества

верноподданный

Чаадаев

Июль 15.

На письмо рукою Бенкендорфа написана резолюция: 
"Отослать ему назад, что я для его пользы не смел подать письмо его Государю, он бы удивился диссертации о недостатках нашего образования там, где искал бы только изъявления благодарности и скромную готовность самому образоваться по делам ему, Чаадаеву, вовсе неизвестным, ибо одна служба и долговременная может дать право и способ судить о делах государственных, а не то он дает мнение о себе, что он по примеру легкомысленных французов судит о том, чего не знает".

Теги:  Монарх

Добавлено: 29.07.2011

Связанные личности: Чаадаев Петр Яковлевич