1930 год. 7 мая

Перспективы классовой борьбы на теоретическом фронте

Мой доклад я назвал «Перспективы классовой борьбы на теоретическом фронте», но по сути дела мне хотелось кратко отчитаться о той работе, которую мы проделали в ОВМД за прошедший год, и поделиться теми перспективами, которые стоят перед Обществом. Вам кажется странным, почему, собственно, эти два вопроса я назвал перспективами классовой борьбы на теоретическом фронте. Но ведь само ОВМД самим своим название «воинствующих» показывает, что оно не является просто исследовательской организацией, занимающейся изучением различного рода теоретических вопросов, а является именно воинствующей организацией, которая чутко прислушивается ко всему, что происходит на теоретическом фронте в нашей стране, и так или иначе на все реагирует. Вместе с тем мы имеем чрезвычайно много интересных фактов, которые свидетельствуют об ожесточенной, упорной классовой борьбе, происходящей в нашей стране. Конечно, эта классовая борьба имеет место не только в сферах непосредственной политики и экономики — эта классовая борьба находит свое отражение, вернее, находит свои организационные формы и в идеологии. И можно сказать, что нигде она так ясно не проявляется, нигде классовая борьба не оформляется так, как именно в области идеологии. Поэтому год работы в ОВМД есть год классовой борьбы на теоретическом фронте <...>

Я кончаю тем, что вижу перспективы будущей классовой борьбы в основном в эклектизме. Это есть самая существенная борьба. Впрочем, я должен остановиться еще на одной форме, пожалуй самой вредной, которая тоже имеет у нас место. Вы знаете, товарищи, что в эпоху революций класс побежденный ищет всегда спасения в области мистики.

Надо сказать совершенно определенно, что мы и в области философии, и в области конкретных наук, и в области искусства имеем возрождение мистицизма. Трудно верить, что и в области физики мы возвращаемся к старым, изжитым мистическим понятиям «скрытых качеств» и т. п. вещей, в области биологии то же самое. Об общественных науках и говорить не приходится. Мистицизм проникает повсюду. Надо сказать, что он главным образом идет к нам через иностранное влияние. Мистицизм сейчас имеет разные формы — начиная от энтузиазма или экстаза, появляющегося после опьянения вином, или, как один говорил, «снизу», что имеет место в некоторых мистических сектах, например в «ордене Белого Монашества», существующего и у нас в Ленинграде. В состав этого ордена входит интеллигенция, высокооплачиваемая в прежние годы. Эти люди тайно проводят монашеские обеты и добиваются экстаза путем пляски в голом виде. Это способ грубого мистицизма непосредственно через половой разврат и т. п. Но есть мистицизм и более тонкий, есть опьянение чисто духовное, когда люди опьяняют себя не водкой, а мыслью, путем соответственной игры в чисто мыслительные понятия. И вот эта игра чисто мыслительных понятий носит мистический характер, она точно так же несомненно проникает к нам в различные области науки. Я не хочу останавливаться на вопросе о том, в какие области науки она особенно проникает, но надо сказать, что мы имеем достаточно материалов для того, чтобы говорить, что мистические формы нам не чужды, а так как мы учимся, нет гарантий от того, что некоторые элементы мистицизма будут переходить и к нам.

Они преподаются нам даже с кафедры университета. Преподавание диалектического материализма в ленинградских вузах показало, что некоторые преподаватели излагают диалектический материализм весьма своеобразным образом. Они, например, рассказывают, что не человек произошел от обезьяны, а обезьяна от человека, потому что, с точки зрения Дарвина, обезьяна представляет собою отклонение от той нормальной формы, какую представляет собою человек, — все переворачивается вверх ногами. Здесь мы имеем проникновение, в сущности говоря, мистических элементов.

Вы видите, товарищи, что классовый враг не дремлет, он приспосабливается к новым формам развития. Он восклицает: да здравствует диалектический материализм! Под видом диалектического материализма классовый враг проникает к нам, наконец, выступает откровенно, и с ним, особенно с эклектической формой, которая нам грозит, я думаю, нам надо вести ожесточенную борьбу. Это и есть те перспективы, которые стоят перед нами, по крайней мере на ближайший год.

Г. С. Тымянский (1893–1941), автор работ о философии Б. Спинозы, Фр. Бэкона и других мыслителей, труды которых он переводил на русский язык с обширными комментариями. Репрессированный в 1936 г., Тымянский погиб в заключении.

Он оказался в «расстрельном списке» Сталина под номером 93, но расстрелян не был. В разных источниках указания года его смерти не совпадают (1940, 1941 и др.).