Сегодня и вчера
А.В. Суворов помещает Е. Пугачева в клетку.

Гравюра по рисунку Тараса Григорьевича Шевченко.
1850-е годы

иллюстрация из книги: Полевой Николай Алексеевич. История князя италийского, графа Суворова-Рымникского, генералиссимуса Российских войск.
СПб, 1858

Фрагмент.
Смотреть полностью.

Не пожалуете ли вашего ножа разрушить арбуз?


Записки сенатора Павла Степановича Рунича о Пугачевском бунте, 1774 г, с приложениями.// Русская Старина. Том II. СПб., 1870

«А как в сие время Пугачев говорил что-то с одним старцем, всех прочих древнейшим, то Чумаков и Творогов, близ коих стоял и Федулов, подошли к нему и просили: «Государь, батюшка, не пожалуете ли вашего ножа разрушить арбуз; ибо нет здесь ни у старцев, ни у наших нет того большого ножа, коим бы можно было перерезать сей невидимый арбуз».

Он, говоря со старцем, вынул нож из ножен, отдал Творогову и оборотился посмотреть, как будут оный резать. Но вдруг слышит от Чумакова, Творогова и Федулова один голос: «Мы обманывались — ты не государь, а изменник и бунтовщик!»

Услыша сии громовые слова, в одно мгновение бросился Пугачев из шатра и прямо к своей лошади, а старцы, все пятеро, попадали от страха на землю. Но вместо оной увидя другую, которую подвел ему один казак, вскочил на нее как только мог, а казак, подавший ему лошадь, пред ним во весь дух ударился скакать к лагерю, крича: «Измена! Измена!», что увидя и услыша стоявшие в карауле и при них Коновалов, ту минуту ударили тревогу, крича: «Измена! Измена!», бросились на встречу к Пугачеву, но за ним уже близко насакали Творогов, Чумаков, Федулов и прочих 40 человек и более с теми, которые его провожали, схватили его, Пугачева, которого отнимать бросился было Коновалов, но в минуту изрублен почти в куски, а прочие бывшие с ним удалились, кто в лагерь, кто куда мог, и весь воинский стан рассыпался».

(Прим. редактора): Весь рассказ Рунича в обоих редакциях о поимке Пугачева заслуживает особого внимания. Необходимо заметить, что у Пушкина (История Пугачевского бунта, издание 1859 г., т.VI , стр. 109) помещен рассказ о том же, но горазд короче и едва ли достоверный; причем не видно, откуда Пушкин его заимствовал».

Из протокола показаний Е. И. Пугачева на допросе в Яицкой секретной комиссии

16 сентября 1774 г.

«...Отойдя от Царицына верст шестдесят, напал на меня сзади, не знаю, какой-та начальник с великим /л. 137 об./ корпусом. И на утренней заре было сражение, на котором я был разбит, потерял почти всех людей, пушки, двух малолетних дочерей и весь ограбленной мною во многих местах багаж.

Бежал я с яицкими казаками и с несколькими крестьянами, с женою и с большим сыном к Волге. И в торопости многия вплавь, а я с женою в лотке переехали на остров. А как с онаго еще надобно плыть, то Перфильев, не знаю, — для чего, остался и с ним несколько толпы моей людей. Переехав с острова Волгу на луговую сторону и, отъехав несколько верст, начевали.

Отсюда послал я толпы своей полковника Пустобаева с одним казаком поискать потерянной им одежды, которой между тем хотел найтить и Перфильева, но он, поехавши, ко мне обратно уже не бывал.

Я же с казаками, коих тут было сто шестдесят четыре человека, поехали в степь (Далее в черновике протокола зачеркнуто: «ехали два дни без воды, наехали» (ЦГАДА. Ф.6.Д.663.Л.57об.)). Потом разсуждали: куда ехать? И по многим разговорам согласились ехать на Узени, а там, собрав людей побольше, вытти на Нижнюю Яицкую дистанцию, собрать там казаков, взять Гурьев, пуститься на судах в море и плыть в какия ни есть орды, согласить /л. 138/ оныя и вытти паки в Россию. [103] Когда ж на Узени приехали, то толпы моей чиновный люди (Далее в черновике протокола зачеркнуто: «умыслили меня» (ЦГАДА Ф.6.Д.663.Л.57об.)), соглася к тому других, меня арестовали. (Далее в черновике протокола зачеркнуто: «и хотели вести в Яицкой городок, и повезли. Дорогою хотел было я от них на лошади [бежать]» (ЦГАДА ф.6.Д.663.Л.57об.)) А как сие было со мною зделано за речкою Узенями, и учинено то немногими людьми, ибо большая часть толпы моей казаки оставались на другой стороне речки, то я хотел было к ним на лошади ускакать и их уговорить, чтобы они за меня вступились, и тех, кои меня заарестовали, самих перевязали. Однакож, когда я поскакал, то Иван Творогов с другими, нагнав меня, поймали и везли на худой лошади сутки.

А как в одно время стали обедать, то я схватил было саблю и хотел тех первых начинщиков, кои меня арестовали, то есть Федулева и Чумакова рубить. Однакож я осилен, и зделан был за мною присмотр еще больше. И так везли к Яицкому городку.

Потом наехал на нашу толпу высланной из городка сотник, которой, поговоря с прежними моими сообщниками, сказал наконец: «Для чего, естли задумали весть меня (Ошибка в оригинале; правильно: «его») в городок, не связали?» А как те сообщники мои еще и в то время думали, что я государь, то вязать меня не хотели. Потом объявленной сотник посадил меня в колодку. И так привезен в Яицкой городок, в секретную /л. 138об./ коммисию, где во всем вышеписанном и спрашивай.

В заключении ж сего объявляю.

Когда я еще шел к Казане, то просили меня яицкия казаки, чтоб итти в Москву и далее, на что я был и согласен. Когда же был под Казанью разбит и перебрался в малом числе толпы чрез Волгу, то хотя великую толпу и собрал, но к Москве уже итти не разсудил, а пробирался на Низ, куда бы разсудилось. Не дошед до Саратова, уговаривали меня казаки, чтоб со всею толпю, коя была в великом числе, итти в Яицкой городок, там перезимовать и опять вытти в Русь для докончания моего намерения. Дворян и офицеров, коих убивал большою частию по представлению яицких казаков, а сам я столько жесток отнюдь не был, а не попущал тем, [104] кои отягощали своих крестьян, или командиры — подчиненных; также и тех без справок казнил, естли кто из крестьян на помещиков в налогах доносил. Солдат для того в толпе своей не имел, что они для меня в службе не годятся. А когда в пехоте была надобность, то я приказывал спешиваться казакам, кои все то делали, что и солдаты.

Дальнаго намерения, чтобы завладеть всем Российским (л. 139) царством, не имел, ибо, разсуждая о себе, не думал к правлению быть, по неумению грамоте, способен. А шол на то: естли удастся чем поживиться или убиту быть на войне — вить все я заслужил смерть, — так лутче умереть на войне».

Допрашивал в Яицком городке в отделенной секретной комиссии Савва Маврин.

На лл. 100 — 139 внизу страниц, под текстом скрепа:

Канцелярист Степан Пенчуков.

ЦГАДА. Ф.6.Д.512.Л.100 — 139. — Подлинник. Опубл.: Вопросы истории. 1966. № 3. С. 132 — 138; № 4. С. 111 — 123





Касательно пользы и употребления отечественных лечебных средств
Обыкновенной предварительной операцией было отыскивание на теле подсудимой «ведовской печати»
«...Я решился назначить дядю Сергея в Москву генерал-губернатором вместо Долгорукова, выжившего за последнее время совершенно из ума»
Отрубленную голову насадили на пику и водрузили на крышу Вестминстерского дворца, где она находилась на всеобщем обозрении 30 лет.
Русские штурмуют Пекин
«О самодержавии теперь мечтают и будут мечтать так, как раньше мечтали о социализме».
В понятие животного входит понятие самодвижущегося предмета
Достигнутое соглашение повергло христианскую Европу в шок.
Как принц персидский вез в Петербург алмаз «Шах» и извинения за смерть Грибоедова.
После 13 лет управления Потемкиным Новороссией, в ней прибыло 600 000 жителей, то есть прибывало в год почти до 43 т. человек



Библиотека Энциклопедия Проекты Исторические галереи
Алфавитный каталог Тематический каталог Энциклопедии и словари Новое в библиотеке Наши рекомендации Журнальный зал Атласы
Алфавитный указатель к военным энциклопедиям Внешнеполитическая история России Военные конфликты, кампании и боевые действия русских войск 860–1914 гг. Границы России Календарь побед русской армии Лента времени Средневековая Русь Большая игра Политическая история исламского мира Военная история России Русская философия Российский архив Лекционный зал Карты и атласы Русская фотография Историческая иллюстрация
О проекте Использование материалов сайта Помощь Контакты
Сообщить об ошибке
Проект "Руниверс" реализуется при поддержке
ПАО "Транснефть" и Группы Компаний "Никохим"