«Не хотим вашего ни братства, ни свободы, ни вольности!»

В назначенный день [2 ноября 1618 г.], у Тверских ворот явились для переговоров уполномоченные: с Русской стороны Феодор Михайлович Шереметьев, Данила Иванович Мезецкий; Артемий Васильевич Измайлов, Дьяк Иван Иванович Болотников и писарь Сумов. Конвой их состоял из 2 тысяч человек, которые стояли по обеим сторонам стены, как будто пред боем. С Польской стороны были: Епископ Каменецкий, Адам Новодворский, Константин Плихша, Канцлер ЛевСапега и Яков Собеский; при них находилось конвоя 500 человек пеших и конных.

Бояре первые приветствовали Польских Уполномоченных, а потом от них получили взаимное приветствие. Сии последние предлагали сойти с лошадей, но Русские ответствовали, что им “удобнее будет вести переговоры на лошадях”. Потом Шереметев выехал несколько шагов вперед, и, выговорив весь Царский титул, сказал, что мы прибыли сюда “с воли Царя и Великого Князя для переговоров о мире; но предупреждаем вас, если будете называть Владислава Царем, то переговоры немедленно прекратятся. Каково бы ни было избрание его на престол, но мы о сем давно забыли. Вручив скипетр Царю Михаилу, мы не отступимся от него, хотя бы то стоило нам и потери жизни и имущества. Впрочем мы не жаждем мира, и находимся здесь потомy только, что вы первые домогались оного .”

“Не опровергаем того, что Владислав был избран нами добровольно; и мы ему присягнули как Царю и воссылали к небу горячие мольбы о сохранении и здравии его. Имя его употребляемо было на всех бумагах, печатях Государственных, золотой и серебряной монете. Столица, Великокняжеская держава, корона, драгоценные сокровища, все украшение, отдано было в руки Гетману Жолкевскому до прибытия Царя, коего мы с нетерпением ожидали: но он столь долгое время не явился среди нас; отправленные за ним послы, вопреки прав народных, взяты в неволю. Король ваш старается не о сыне, но собственно о себе: врученный Владиславу скипетр он хотел удержать собственно для себя. Может быть, для вас это тайна, но знайте, что Сигизмунд чрез поверенных своих, старался склонить наших Бояр, чтобы они отдали скипетр ему, а не сыну его, еще несовершеннолетнему и не опытному. Содрогается душа при одном воспоминании о начале сих войн и об ужасах, с каковыми они производились. Для чего было к нам приводить Лже-Димитриев? Для чего мешаться в наши домашние споры? Вести наступательную войну со свирепостью, которая может быть едва простительна только при отражении несправедливого наезда! Развратные ваши солдаты не знали мер в оскорблениях и в расточительстве: отнявши все, что только находилось в доме, они мучениями и истязаниями добивались ещезолота, серебра или других драгоценных вещей. Так мужья должны были смотреть на насилие своих жен, а матери на осквернение своих несчастных дочерей! У нас живо еще в памяти разврат и своевольство ваше. Столица была свидетелем, когда днем, при солнечном блеске, и ночью, при свете пламенеющих факелов, солдаты, разгоряченные напитками, рыскали по улицам, нанося безоружным жителям побои, раны и бесчестье. Вы раздражали наши сердца обиднейшим презрением: никогда соотечественник ваш не был вами иначе называем, как собакою-москалем, злодеем, и изменником. Вы не могли воздержать рук даже от Божиих храмов. Столица вами обращена в пепел; сокровища, долго нашими Царями собираемые, расхищены вами; Государство наше огнем и мечем совершенно опустошено. Не довольно ли долго мы терпели все сии бедствия и несчастия? И ныне вы еще осмеливаетесь обольщать нас обманами: долго мы терпели; долго ожидали, просили Владислава, а когда наконец исчезла надежда на прибытие его, то самое горестное положение Государства, принуждало нас избрать другого Царя. Мы избрали Михаила Феодоровича; присягнули ему и скорее кровь и жизнь нас оставят, нежели мы его. Бог, возложивший на него корону, сделал уже его равным всем Царям. Вам, послам, неприлично отзываться о Помазаннике Божием недобрыми словами; поудержитесь в них или подобное услышите и из наших уст о вашем Короле. Не хотим вашего ни братства, ни свободы, ни вольности; — правление, под коим столько веков живем, должно быть caмое лучшее; ибо Государство под ним возросло до такой высокой степени. И так перестаньте напоминать нам о вашем Владиславе; что не сделалось в свое время, то теперь уже никак не может исполниться”

[Прим. П.  Муханова: ] Слово в слово взят весь ответ Шереметьева из Немцевича. «Истории Сигизмунда». Т. 3. стр.178-181. Нарушевич пишет то же.

Русско-польская война 1617 -1618 гг. , во время которой поляки безуспешно пытались взять Москву, чтобы посадить на русский престол Владислава закончилась перемирием, заключенным в деревне Деулино, близ Троице-Сергиева монастыря З1(10) декабря 1618 г.

Россия отстояла политическую независимость, однако была принуждена оставить противнику Северское, Черниговское и Новгород-Северское Княжества. Были утрачены города: Смоленск, Дорогобуж, Рославль, Чернигов, Стародуб, Новгород-Северский, Трубчевск, Себеж, Серпейск, Невель.

Взамен Владислав отказывался от притязаний на московский престол и возвратил из плена митрополита Филарета, отца царя Михаила Федоровича, смоленского воеводу боярина М.Б. Шеина и многих других пленных русских дворян.