Сегодня и вчера
Воспоминания клоуна А.Л. Дурова // Исторический вестник. Историко-литературный журнал. Том LI. — СПб.,1893. — С. 186. Мне приходилось быть в Германии несколько раз, и всегда я больше и больше привыкал ненавидеть немцев, относящихся к русским с какою-то затаенною злобой. Меня это возмущало. Я вступал в споры и всегда терпел полнейшее поражение. Оппоненты с пеной у рта набрасывались на меня и так дерзко отстаивали свои мнения, что я, щадя свою собственную шкуру, замолкал в полном бессилии отпарировать их, грозящих каждую минуту судом за всякое неосторожно произнесенное слово. «Мы, мол, у себя дома и можем тебя ругать, как нам угодно, с нами ты ничего не поделаешь, а если ты, выведенный из терпения, обмолвишься, этого нам только и нужно: пожалуйте на цугундер!» Читающей публике, разумеется, небезызвестен факт моего ареста на германской границе, когда летом 1892 года я ехал из Петербурга в Париж. Этого печального эпизода в подробностях описывать не стану, скажу только, что весь сыр-бор загорелся из-за официанта, который оказался к моему недоумению чрезвычайно либеральным и таким политиком, что в своих сношениях со мною позволял себе слишком рискованные поступки и даже, в конце концов начал говорить грубости. Этот глупый малый, начитавшийся не менее глупых статей в своей отечественной мелкой прессе и почувствовавший в своей «патриотической груди» неприязнь к России, захотел видеть во мне не просто мимо проезжающего туриста, а непременно «русского злоумышленника». Я говорю по-немецки не совсем правильно, он придрался к одной моей фразе, поднял страшнейший скандал, взбудоражил местную полицию; та, не понимая, в чем дело, подняла на ноги чуть не всю германскую администрацию, и в результате меня признали почти «политическим преступником». Аркашка в «Лесе» Островского непременно бы сказал: — Из клоунов да в политические преступники! Обидно! Кстати об отношениях немцев к русским. В бытность мою в Берлине, мне понадобилось купить несколько клеток. Зашел в специальный магазин и попросил показать необходимые мне вещи. По моему неправильному выговору, хозяин магазина признал иностранца и спросил: — Ein Russe? (Вы—русский?). — Ja. (Да). Передо мной произошло моментальное превращение. С виду тихий и спокойный торговец мигом превратился в какого-то дикаря и с перекошенным от злобы лицом крикнул: — Heraus! (Вон!). За что такая немилость к нам, — просто даже поразительно. |
Бомбардир Петр Алексеевич (сам Государь), с несколькими матросами, взял в плен Стрелецкого полковника Сергеева
Россия николаевских времен, придавившая Польшу после восстания 1831 года, рисовалась галичанам как идеальное царство справедливости и порядка
Мы на берегу Рейна, и Европа освобождена.
Государь приказал поставить на платформу свой экипаж, сел в него и проехал из Царского в Павловск
У нас Рождество, в Москве Рождество; у нас Богоявление, в Москве Богоявление; у нас Христос воскрес, в Москве Христос воскрес.
Рождество Христово
С ним кончилось мужское поколение дома Романовых, царствовавшего 118 лет
Каким ты будешь, Новый год?
С Новым годом!!!
Народ привыкает к роскоши, к потреблению чая и виноградного вина во вред нравственности и в разорение семейств
|