Сегодня и вчера
В. Кошкаров. Калужская провинция. Русский архив. Историко-литературный сборник. 1913. Выпуски 2. С. 252
8-го Февраля 1732 года в Козельскую воеводскую канцелярию поступило челобитье отставного капитана Василия Никифоровича Домогацкаго. Бил челом отставной капитан, что Ноября 21-го дня прошлаго 1731 года «в небытность его в дому», в ночи, в Козельскую его вотчину сельцо Звегино приехали на лошадях в санях воры и разбойники, человек с тридцать, а может быть и больше, «с огненным ружьем и рогатинами, с дубьем и ножами и оный его дом разбили и пограбили». Выбив и вырубив в хоромах, чуланах, амбарах и в прочих местах, двери, замки и пробои, поломали они сундуки, подголовки и баулы, покололи порубья деревянные, окованные железом, и простые. Дворовых его людей мужиков и баб, его старосту Алексея Антипова, выборного Самойлу Васильева и крестьян, которые тогда на дворе были, и сторожей Федота Тимофеева, Захара Емельянова и Трофима Иванова разбойники били и «мучили смертно» и, избив в людских (избах), связанными оставили. Завалив избы бревнами и приставя к ним свой воровской караул, ходили они по хоромам, чуланам, амбарам и в других местах с огнем и побрали разные его пожитки и деньги, подрали и пожгли выписи из «писцовых» и «переписных книг» на его земельный дачи, выписи и купчие на людей и на крестьян и все сделанные им записи, а также прочие письма. Из тех воров и разбойников, — указывал Домогацкий, — люди его признали четырех человек. Двое были его беглые крестьяне из сельца Звегина Козельского уезда и из села Фоминич Серпейского уезда — Иван и Алексей Дмитриевы, а двое крепостные капитана Ивана Герасимовича Бражникова из сельца Полян Серпейского уезда. Разбив его дом и побрав его деньги и пожитки, разбойники уехали, оставив на его дворе одну из своих лошадей—мерина светло-гнедого, да оброненное ими покормежное письмо, выданное в 1731 году крестьянину Исаю Алферову приказчиком и старостою помещика переяславского (Переяславля Залесскаго) уезда Замыцкого стана села Нагорья лейб-гвардии Преображенского полка майора Михаила Петровича Салтыкова. К челобитной Домогацкого приложен быль список пограбленных у него денег и вещей. 17-го Февраля того же 1731 года в вотчине генерала-фельдмаршала и кавалера графа Якова Виллимовича Брюса в Козельском уезде в деревне Поледовой был пойман один из разбойников, участвовавших в этом грабеже. На допросе в Козельской воеводской канцелярии разбойник, ничего не утаивая, показал: — Родом я из вотчины Дорогошанского монастыря из деревни Каменки Мещовского уезда. Зовут меня Ларионом Никитиным Телебиковым. В прошлых годах, лет тому с двадцать, а может быть и больше, отдан я был в рекруты в город Калугу к наборщику Сергею Жданову. Из Калуги послали меня в Москву, но там я недолго пробыл. Сговорившись с другим рекрутским солдатом, Кулешовым, бежал я вместе с ним на родину и одну ночь укрывался в доме отца Кулешова в селе Воронине, вотчине Вознесенского девичьего монастыря. Наутро я отправился в деревню Каменку, и там около недели прожил я в доме моей сестры, что замужем за крестьянином той деревни Иваном Парфеновым. Из Каменки пошел в Козельский уезд в вотчину генерала-фельдмаршала графа Якова Виллимовича Брюса в деревню Думничи и прожил здесь около году из-найму. После того лет семь стерег я тоже по найму стада крестьян этой деревни, и все они знали, что я беглый солдат. Из деревни Думничи перешел я жить в Трубачевский уезд на стеклянный завод москвича Ивана Короткова и прожил здесь около трех лет. Года два жил я в Севском уезде и три года в вотчине графа Брюса в деревне Поледовой в Козельском уезде. Напоследок года два пробыл я на железном заводе тулянина Никиты Демидова. Работать там из найму всякую работу. В 1731 году зимою ездил я вместе с другими заводскими и беглыми монастырскими и помещичьими крестьянами разбивать дом капитана Василия Никифоровича Домогацкого в вотчину его в сельцо Звегино. Собралось нас человек тридцать, а может быть и больше. Сбор был в деревне Перновичах у крестьянина Перфиилия Боровка. Перед тем как выехать на разбой был у нас спор. Беглые крестьяне Домогацкого Иван и Алексей Дмитриевы и есаул Осип Иванов кричали, что надо де Домогацкого изрезать в пирожные части, а я Ларион, и другие мои товарищи не соглашались с ними: говорили им, не за что де резать его, надо только пожитки побрать. Атаманом у нас на этом разбое был беглый крестьянин помещика Лопухина, Федор Федотов, а есаулом Осип Иванов, крестьянин сельца Скрыпорова. Сказывал мне Осип на заводе, что он, бегая, имеет пристанище себе в Козельском уезде в сельце Скрыпорове у дяди своего Василия Еремеева. Указал Ларион Телебиков и других своих товарищей, в числе их был пришлый из села Нагорья Переяславльского уезда крестьянин господина Салтыкова Исай Алферов. Этот Исай и обронил свой паспорт в доме Домогацкого, когда громили его усадьбу. — Как пошли мы на разбой, — продолжал показывать Ларион,— имели мы сбор в деревне Перновичах, дневали в доме Перфилия Боровка, а в сумерки поехали на семи лошадях. Вели нас крестьяне Домогацкого Иван да Алексей Дмитриевы. Подвели они к сельцу Звегину, а там указали ехать позади огорода, по лощине. Как подъехали к передним воротам, есаул Осип Иванов перескочил через забор и отпер ворота. После того стали у конюшни. Перфилий Боровок с другими пошли к наугольной избе, где были караульщики. Их заперли, оттуда пошли на задний двор и там избы в дверях и по окнам колодьем позавалили и тако ж мужиков и женок не выпустили и караул к ним свой поставили с кольями и с дубьем. А ружья с нами было: 5 рогатин, 2 фузеи, да винтовка, а другое оружие было дубье да колье. К хоромам подошли с переднего крыльца. Дверь в сенях вышибли. Алексей Дмитриев вздул на заднем дворе огонь и принес его к хоромам. Тогда отбили двери у хором и стали брать пожитки… |
Неприятель возвратился назад, будучи совершенно опровергнут в своем ожидании.
О торговле в Бухарии русским хищническим золотом. Тайная миссия полковника Бутенева.
Иерархи Православной Восточной Церкви единогласно положили благословить Русского Великого Князя Иоанна Васильевича на Царство, утвердив его особенною грамотою
Отписка из Сургута в Кетский острог, что они получили из Москвы грамоту о приведении всех жителей к присяге на верность боярам. 1610 г. 10 декабря.
Обедали в Перекопе, где на воротах подписано: «Предпослала страх и привнесла мир»
Очередность строительства новых городов и частей будущей Белгородской черты находилась в полном соответствии с направлением татарских нападений
Войскам приходилось преодолевать не только отчаянное мужество противника, но и побороть преграды грандиозных гор и девственно-диких лесов
Турки были принуждены к сдаче не столько сухопутною осадою, сколько действиями Флота
Проба турок найти слабое место для овладения цитаделью была их первой неудачей и, вместе с тем, высказала их самонадеянность
Гусарская форма не что иное, как венгерский народный костюм.
|