Все документы темы | ||
|
Подпоручик Мельник К. С. Письмо ротмистру Беккеру, 7 октября 1919 г.Подпоручик Мельник К. С. Письмо ротмистру Беккеру, 7 октября 1919 г. // Н. А. Соколов. Предварительное следствие 1919—1922 гг.: [Сб. материалов] / Сост. Л. А. Лыкова. — М.: Студия ТРИТЭ; Рос. Архив, 1998. — С. 174—175. — (Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв; [Т.] VIII). 174 38 Копия Его Высокоблагородию Ротмистру Беккер Вследствие Вашей, господин ротмистр, словесной просьбы, сообщаю те сведения по поручике Соловьеве, которые мне известны. Считаю долгом предупредить, что с пор. Соловьевым знаком не был и видел его только один раз мельком на улице. Первый раз услышал эту фамилию от подпоручика Аркадия Алексеевича Марковского в г. Тобольске, куда я приехал 7 мая 1918 (ст. ст.). Все, что говорил Марковский о Соловьеве, сводилось к тому, что последний авантюрист и жулик. Подпоручик Марковский обвинял Соловьева в том, что совместно с священником Алексеем Васильевым он присваивает деньги, посылаемые им для организации спасения Царской Семьи. Дальнейшая жизнь моя в Тобольске и возможность видеться с людьми, бывшими ранее в заключении с Их Величествами, дали мне возможность убедиться в нечестности и предательстве Васильева и Соловьева. Мне достоверно известно, что они уверили, как Их Величеств, так и присылаемых от московских и петроградских организаций лиц, в том, что отряд для спасения Царской Семьи сформирован и что нужны только деньги, но мне также достоверно известно, что никакого отряда у них не было. Мне известно, что распускаемые ими (для своего оправдания, очевидно) слухи об офицерском отряде были причиной многих телеграмм от членов местного совдепа в Совет народных комиссаров и, я полагаю, послужили причиной перевоза Царской Семьи в Екатеринбург. Но вопрос о предательстве Царской Семьи я, по некоторым причинам, пока оставляю в стороне. Очень много слышал я о Соловьеве от моего друга — шт.-ротмистра Крымского конного Ее Императорского Величества полка Николая Яковлевича Седова, хорошо знавшего его по организациям. Шт.-ротмистр Седов, для выполнения некоторых возложенных на него задач провел около 4 месяцев в конце 1917 и начале 18-го г. в Тюмени, где в то время находился и Соловьев. Впоследствии Седов рассказывал, как Соловьев говорил ему, что выдал совдепу двух офицеров, пожелавших проникнуть в Тобольск без разрешения Соловьева. В последних числах сентября 1918 г. Седов приехал ко мне в Тобольск; к этому времени относится и появление там Соловьева, которого я раз видел мельком на улице. Я попросил Седова узнать, для чего Соловьев здесь и почему он не мобилизован. На первый вопрос Соловьев ответил уклончиво, а на второй сказал, что от военной службы уклоняется, скрывая свое офицерское звание. Я просил Седова не терять его из виду. Через дня два или три Седов рассказал, что он был у Соловьева, у которого в номере сидели три незнакомые человека. Соловьев представил им Седова, как своего друга. Подозрительный вид этих лиц и иностранный акцент одного из них заставили Седова насторожиться. Много пили, но Седов был осторожен и внимательно следил за ними. Когда уже было много выпито и 175Седов вел беседу с Соловьевым, то слышал какие-то странные разговоры остальных гостей между собой. Говорили о какой-то подготовке и о каких-то поездках, но заметив, что обратили на себя внимание Седова, замолчали. Перед уходом Седова Соловьев посоветовал ему поскорее уезжать, т. к. в Тобольске не безопасно. Когда я попросил шт.-рот. Седова выяснить, почему считают пребывание здесь не безопасным, Соловьев представился ничего не помнящим. Мы не обратили на все это должного внимания, но дней через 5—6 в тобольской тюрьме, в которой содержалось больше 20 000 красноармейцев и до 30 красных офицеров, вспыхнуло восстание, чуть не кончившееся разгромом города, т. к. в гарнизоне насчитывалось только до 120 штыков. Аналогичные выступления большевиков были одновременно и в других городах. Поручик Соловьев исчез с горизонта за день или два до восстания. Его приятели, которые, по собранным сведениям, имели какое-то отношение к шведской миссии, состоявшей из немцев (был только один швед, но шведского языка не знал, а говорил только по-немецки), тоже исчезли. Еще до приезда Соловьева в Тобольск мне от многих лиц приходилось слышать, что священник Васильев, поссорившись с Соловьевым, грозил запрятать его в тюрьму как германского шпиона. Подпоручик Константин Мельник 7 октября 1919 года. г. Владивосток. С подлинным верно. Судебный следователь по особо важным делам Н. Соколов |