Сухотин П. С. Письмо Некрасову К. Ф., май 1914 г.

507

29

<май 1914 г.>

Дорогой Константин Федорович,

относительно найма квартиры я узнал только нынче и то совершенно случайно, а между тем, не лишне было бы Николаю Георгиевичу сообщить об этом мне. Мне кажется, что для редакции не годны те комнаты, которые намечены, по той причине, что они

окнами выходят в узкий и очень шумный переулок и по расположению своему создают прямой путь посетителю издательства к месту назначения. Две другие комнаты более или менее подходящи, хотя надо сказать, место для «Софии» неважное. Что же касается внутренней отделки редакции, то я не знаю, что делать. Ведь и Вы, помнится, настаивали на том, чтобы видимость ее не носила характера обще-канцелярского, а между тем именно так и будет, так как помещение уже оклеивается обоями (их ни я, ни Николай Михайлович не видели), материя же, по словам Попкова³³, не пойдет на наши комнаты. Говоря откровенно, дорогой Константин Федорович, положение у меня, выслушивающего категорические условия касательно того, что в данном случае казалось бы непосредственно относится к редакции, было незавидно. Но главное-то дело и не в моих чувствах, на них может быть следует махнуть рукой, а весьма важным мне представляется для общего дела «Софии» настроение Павла Павловича, который, вернувшись, увидит редакцию в худшем помещении, в дурном переулке и даже не в том виде, в каком он ее покинул. Совсем естественно у него возникнет вопрос: почему? Ведь и речь-то идет не о какой либо новой роскоши, а хотя бы только о приблизительно былом ее виде. Зная Павла Павловича, Вы и сами уверитесь в том, что он непременно впадет в уныние и недовольство по поводу всего этого, а такое его состояние духа должно дурно повлиять на предстоящие ему хлопоты о журнале. Во всяком случае, без прямых указаний от Вас я затрудняюсь в данном случае предпринимать какие-либо самостоятельные шаги и жду Вашего письма. Все это я пишу еще и по настоятельному совету Николая Михайловича, который последним обстоятельством не менее обеспокоен. Наше беспокойство и неловкость моего положения Вы отлично поймете, и хуже было бы, если бы я <нрзб.> счел бы должным перед Вами умалчивать. Итак, пишите, ради Бога, и хорошо будет, если Вы напишете и мне и Николаю Георгиевичу, как нам вести дела в том же разделении, как это было прежде.

Подборник № 5 я послал на Ваше имя, рисунки все прибудут в Ярославль во вторник. Четвертым номером, как говорит Николай Михайлович, многие довольны, даже взыскательный Черногубов³⁴. Напомните, пожалуйста, при печатании № 6, чтобы на страницах, где идут наклейки без текста, не ставили бы кулок цифры. Послал Вам также корректуру и часть для набора «Сийского»³⁵. Мне не додали еще двух гранок, пусть все это со вновь набранными пришлют мне. Для первого листа набору достаточно и по исправлении можно его уже печатать. Рукопись буду досылать постепенно, ибо дается она мне с трудом, хотелось бы посовершеннее отделать текст. Труден для русского языка стиль древних житий. Наряду с этим перевожу и повести, так вперемешку работать приятнее, многому поучает стиль повествовательный. Вообще, за эту работу сел вплотную — так до осени. О корректоре справлялся: можно найти хорошего и с рекомендацией, цена же его такова: 2 рубля с листа в 40 тыс<яч> букв. Если это для Вас подходяще, то напишите, или дайте телеграмму, и я пошлю его в Ярославль. Николай Михайлович вчера обедал с Остроуховым³⁶ в Эрмитаже и говорил о Евангелии, — конечно, он сказал, что это и ему приходило в голову и что не следует издавать так мало, он ручается, что 500 экз<емпляров> разойдется. Будут, говорит, затруднения с духовенством, но хлопоты по сему делу он берет на себя, ибо это «дело исключительной важности». Ругал Николая Михайловича за медлительность статьи для «Русской иконы», а она, кажется, еще долго не будет готова, так как рядом с ней уже пишется и «Федор Стратилат»³⁷.

Как идет постройка и каково работает Николай Сергеевич³⁸. В Москве жара, гадость и скука, хочется вздохнуть полями. Скоро ли будете в Москве? Крепко жму руку, Николай Михайлович шлет всяческие приветствия, он, кажется, будет жить на даче в Царицыно, а за границу осенью. К Вам в Ярославль скоро нагрянет Анисимов и Юкин³⁹, который вчера был в редакции и пил чай.

Ваш Павел Сухотин

Поклон Ашукину.