Катынь: подтвердить или опровергнуть

Катынь: подтвердить или опровергнуть

В беседе, состоявшейся недавно между Михаилом Горбачевым и Войцехом Ярузельским, внимание было уделено и «белым пятнам» в истории советско-польских отношений. Было признано необходимым ускорить работы по выведению этих пятен, прежде всего — по вопросу о Катыни. На ком лежит вина за убийство в начале сороковых годов нескольких тысяч польских офицеров, останки которых были обнаружены в Катынском лесу, в 15 километрах к западу от Смоленска? За рубежом ответ на этот вопрос практически единодушен: речь идет о жертвах сталинщины. Предлагаемый обзор событий построен на данных, которые сообщает польская печать. Здесь использованы также и западные источники. Точна ли оценка? Последнее слово тут принадлежит двухсторонней советско-польской комиссии, занимающейся расследованием «белых пятен». Именно ей предстоит подтвердить факты, предположения, сомнения.

31 октября 1939 года нарком иностранных дел Вячеслав Молотов (подводя итоги первой кампании второй мировой войны) объявил Верховному Совету СССР: «Оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора». А вскоре — в конце декабря 1939 г. — Иосиф Сталин благодарит германского министра Риббентропа за поздравление в связи с 60-летием и в своей телеграмме отмечает: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной». О какой крови вел он речь?

Когда 17 сентября 1939 года Красная Армия перешла границу Польши, польский главнокомандующий маршал Эрвард Рыдз-Смиглы, желая предотвратить жертвы, отдал приказ: Красной Армии сопротивления не оказывать. Не до всех этот приказ дошел, не все ему подчинились, и для многих это решило судьбу: 250 тысяч поляков оказалось в плену у Красной Армии. К 1 октября бои в восточной Польше стихли; часть пленных была отпущена на волю, часть вывезли в СССР. В ноябре 1939 года всех военнопленных офицеров собрали в трех специальных лагерях — Козельском, Старобельском и Осташковском.

По воспоминаниям полковника Зигмунда Берлинга, поначалу обстановка в лагерях была спокойной. К Рождеству 1939 года заключенным разрешили написать в свои семьи: письма пошли и в восточную Польшу, уже на советскую территорию, ии за Буг, где властвовали германские оккупационные силы. Через несколько месяцев, в апреле 1940 года, вся переписка из лагерей вдруг разом прекратилась. Только из лагеря в Грязовце под Вологдой от 448 отобранных сюда заключенных с октября вновь пошли письма к родным. Остальные замолчали навсегда.

30 июля 1941 года посол СССР в Великобритании Майский подписал в Лондоне с главой польского правительства в изгнании генералом Владиславом Сикорским договор о восстановлении дипломатических отношений, о взаимной помощи в войне с гитлеровской Германией и создании на территории СССР польской армии.

4 августа 1941 года польского генерала Владислава Андерса прямо из камеры лубянской внутренней тюрьмы привели на встречу с наркомом внутренних дел Лаврентием Берией, после чего он сразу же приступил к формированию польских воинских частей, будущей «армии Андерса». (Летом 1942 г. эта армия, подчиняясь правительству Сикорского, уйдет из СССР в Иран, в 1944 г. высадится в Италии и под именем 2-го Польского корпуса пойдет на знаменитый штурм перевала Монте-Кассино, открывая союзным войскам дорогу на Рим).

Ротмистр Юзеф Чапский, которому было поручено организовать в г. Куйбышеве призывной пункт будущей армии, составил тогда же, летом 1941 г., первый список 4000 офицеров, «без вести пропавших в СССР», и подал его советским властям. Власти молчали.

3 декабря 1941 г. на аудиенции у Сталина генерал Андерс прямо спросил о судьбе 10 тысяч пленных офицеров.

Сталин ответил: «Убежали».

«Куда?»

«Может, в Манчжурию…»

18 марта 1942 г. генерал Андерс повторит Сталину свой вопрос (в присутствии полковника Окулицкого).

Сталин: «Может, они находятся на территории, занятой немцами… Все они уже освобождены».

В 1943 г. полковник Зигмунт Берлинг, формируя 1-ю пехотную дивизию имени Тадеуша Костюшки, приехал в Москву со списком 600 рекомендуемых офицеров. В присутствии польских полковников Горчинского, Букоемского и Тыжинского заместитель Берии Меркулов просмотрел список и сказал: «Нет, эти — нет. По отношению к ним мы допустили большую ошибку." Присутствовавший там же Берия его поправил: «Этих людей в Советском Союзе нет, они выехали за границу». В своих мемуарах Берлинг добавляет: «Нас это не удивило. Мы знали, что лагеря расформированы; что коллеги разъехались, а мы по собственному желанию остались в Советском Союзе. Однако позже нас стали одолевать сомнения на эту тему…»

В 1942 г. работавшие в немецких железнодорожных бригадах поляки узнали от местных жителей, что в катынских лесах, к западу от Смоленска, на месте, где уже вырос молодой сосняк, до войны расстреляли много их соотечетсвенников. Первая же раскопка дала возможность обнаружить тело польского офицера. Могилу зарыли, поставили березовый крест и к раскопкам вернулись позже.

После гражданской войны катынские леса оказались в ведении ОГПУ, затем НКВД. С 1931 г. их отгородили, запретив вход посторонним. Сегодня вся эта территория по-прежнему ограждена, объявлена «государственным заказником», доступ туда закрыт, а к памятнику польским офицерам — высокому католическому кресту — можно пройти по коридору между оградами.

Весной 1943 г. по распоряжению германских властей немецкие эксперты под руководством Герхарда Бутца вскрыли под трехлетним сосняком и березняком 8 братских могил. 13 апреля берлинское радио объявило о найденных могилах, отметив, что расстрелы были проведены органами НКВД весной 1940 г.

В ответ 15 апреля 1943 г. Совинформбюро обвинило во всем Берлин, объявив, что польские военнопленные работали под Смоленском, где и попали в немецкий плен.

15 апреля польское правительство Сикорского обратилось в Международный Красный Крест с просьбой о расследовании.

20 апреля польское правительство обратилось с той же просьбой к советской стороне, отметив, что фашистская пропаганда использует историю с Катынью для прикрытия злодеяний в немецких концлагерях.

В ответ 21 апреля Советское правительство обвиняет польское в сотрудничестве с Гитлером, а 25 апреял 1943 г. разрывает дипломатические отношения с польским правительством.

Полький Красный Крест направляет в Катынь доктора судебной медицины Мариана Водзинского с группой технических экспертов. Почти все члены комиссии, включая самого Водзинского, состояли в подпольной Армии Крайовой. Немецкие власти об этом догадывались, но комиссии не мешали. Одновременно с комиссией Водзинского гитлеровцы создали собственную, пригласив в нее экспертов из 12 союзных и оккупированных стран.

Комиссией было эксгумировано свыше 4 тысяч трупов. Дали показания свидетели: 73-летний старик Парфений Козлов [так в тексте; правильно — Парфен Киселев], первым указавший место расстрелов (не видя за собой какой-либо вины, он после отступления немцев никуда не скрывался, но был сразу же арестован НКВД, «дал опровержение» прежних показаний, позже сгинул) и кузнец Иван Кровожерцев (он уехал в Италию, где под присягой повторил свои показания союзникам, позже сменил имя на Михаила Лободу, жил затем в Англии и в 1947 г. был найден то ли повешенным, то ли повесившимся).

В своих заключениях обе комиссии пришли к мнению: по результатам вскрытий, по датировке писем и газет, найденных при убитых (всего 3184 документа), по форме штыковых ран и другим данным убийство совершено весной 1940 г.

Сразу же после отступления немецких войск на место захоронени прибыла советская комиссия во главе с академиком Н.Бурденко. За короткий срок ею было эксгумировано множество неопознанных трупов и вынесено заключение: в Катыни дежа 10 тысяч офицеров, убитых с августа по октябрь 1941 г. инженерной частью 537-й немецкой армии под командованием полковника Аренса.

В феврале 1946 г. на Нюрнбергском процессе был зачитан пункт обвинения фашистскому руководству: расстрел в сентябре 1941 г. в Катынском лесу 11 тысяч польских офицеров. Обвинение было выдвинуто советской стороной. Разбор проводился с 1 по 3 июля 1946 г. Перед лицом судей предстал полковник Аренс, который сообщил: летом 1941 г. он не командовал инженерной частью 537, летом и осенью на Смоленщине вообще не было этой части (а был 537-й полк связи под командованием полковника Беденка). В результате разбора в приговоре международного суда, зачитанном 30 сентября и 1 октября, катынская трагедия не упоминалась.

Литература, посвященная Катыни, чрезвычайно велика. Следует назвать публикации последних месяцев в еженедельниках «Одродзене», «Тыгодник повшехны», других газетах и журналах Польши.

Из потока западных публикаций упомянем сборник «Катынское преступление в свете документов», вышедший в Лондоне в 1948 г. под редакцией генерала Владислава Андерса и выдержавший более десяти изданий.

В мае 1945 г. полковник армии США Х. Ван-Влиет, побывавший в фашистском плену, где немецкое командование продемонстрировало ему вскрытые катынские могилы, был допрошен генерал-майором разведки К. Бисселем. Показания Ван-Влиета опубликованы в сентябре 1951 г. Конгрессом США была назначена комиссия по Катыни. После опроса 81 свидетеля, рассмотрения 183 документов и 100 письменных показаний 22 декабря 1952 г. было дано заключение: вина за расстрелы лежит на советской стороне.

В иследованиях упоминается публикация в западногерманском журнале «7 Таге» (7 июля 1957 г.) документа, захваченного немецкими войсками вместе с остатками архива в здании минского НКВД. Это рапорт от 10 мая 1940 г. за подписью Тартакова, начальника минского НКВД, на имя генералов Зарубина и Райхмана о ликвидации лагерей в Козельске, Старобельске и Осташкове. Упоминается ответственный за акцию Бурьянов. По документу ликвидация Козельского лагеря проводилась частями минского НКВД под прикрытием 190-го пехотного полка; лагеря в Осташкове (в районе Бологого) — частями смоленского НКВД под прикрытием 129-го пехотного полка; Старобельского лагеря (в районе Дергачей) — частями харьковского НКВД под прикрытием 68-го пехотного полка. Ликвидация трех лагерей закончилась 2—6 июня 1940 г. Ответственный — полковник Б.Кужов.

О Катыни готовит свой фильм польский режиссер Анджей Вайда, среди расстрелянных там поляков лежит и его отец…

О Катыни написано много. И все же главное предстоит выяснить. Советским историкам предстоит подтвердить или опровергнуть известные на сегодняшний день данные. Им предстоит узнать и назвать причину, по которой в катынском лесу были уничтожены тысячи людей. Факты, которые проходят в печати, пока не подтверждены серьезными исследованиями. Тем не менее мы считаем необходимым опубликовать этот материал.

Александр Акуличев, Алексей Памятных

Цит. по: Газета «Московские Новости». 21 мая 1989 года.Теги: Катынь , 4. Катынский расстрел , Публикации в СМИ (журналы, газеты)

Все документы темы	Исторические темы
сводная хронология Военная история России XVII-XVIII веков Восточная Европа Восточная Пруссия. История и путь в Россию. Губернии Российской Империи Дания Исландия Катынь Королевство Венгрия Королевство Румыния Крым. История вхождения в Российскую Империю Латвия Литва Норвегия Пакт Молотова - Риббентропа Протекторат Богемия и Моравия Республика Польша Республика Словакия Российский архив Русская философия Русская фотография середины XIX - начала XX века Севастополь и Российский флот Северная Европа Финляндия Швеция Эстония Южные Курилы. История вопроса	Катынь: подтвердить или опровергнуть Катынь: подтвердить или опровергнуть В беседе, состоявшейся недавно между Михаилом Горбачевым и Войцехом Ярузельским, внимание было уделено и «белым пятнам» в истории советско-польских отношений. Было признано необходимым ускорить работы по выведению этих пятен, прежде всего — по вопросу о Катыни. На ком лежит вина за убийство в начале сороковых годов нескольких тысяч польских офицеров, останки которых были обнаружены в Катынском лесу, в 15 километрах к западу от Смоленска? За рубежом ответ на этот вопрос практически единодушен: речь идет о жертвах сталинщины. Предлагаемый обзор событий построен на данных, которые сообщает польская печать. Здесь использованы также и западные источники. Точна ли оценка? Последнее слово тут принадлежит двухсторонней советско-польской комиссии, занимающейся расследованием «белых пятен». Именно ей предстоит подтвердить факты, предположения, сомнения. 31 октября 1939 года нарком иностранных дел Вячеслав Молотов (подводя итоги первой кампании второй мировой войны) объявил Верховному Совету СССР: «Оказалось достаточным короткого удара по Польше со стороны сперва германской армии, а затем Красной Армии, чтобы ничего не осталось от этого уродливого детища Версальского договора». А вскоре — в конце декабря 1939 г. — Иосиф Сталин благодарит германского министра Риббентропа за поздравление в связи с 60-летием и в своей телеграмме отмечает: «Дружба народов Германии и Советского Союза, скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной». О какой крови вел он речь? Когда 17 сентября 1939 года Красная Армия перешла границу Польши, польский главнокомандующий маршал Эрвард Рыдз-Смиглы, желая предотвратить жертвы, отдал приказ: Красной Армии сопротивления не оказывать. Не до всех этот приказ дошел, не все ему подчинились, и для многих это решило судьбу: 250 тысяч поляков оказалось в плену у Красной Армии. К 1 октября бои в восточной Польше стихли; часть пленных была отпущена на волю, часть вывезли в СССР. В ноябре 1939 года всех военнопленных офицеров собрали в трех специальных лагерях — Козельском, Старобельском и Осташковском. По воспоминаниям полковника Зигмунда Берлинга, поначалу обстановка в лагерях была спокойной. К Рождеству 1939 года заключенным разрешили написать в свои семьи: письма пошли и в восточную Польшу, уже на советскую территорию, ии за Буг, где властвовали германские оккупационные силы. Через несколько месяцев, в апреле 1940 года, вся переписка из лагерей вдруг разом прекратилась. Только из лагеря в Грязовце под Вологдой от 448 отобранных сюда заключенных с октября вновь пошли письма к родным. Остальные замолчали навсегда. 30 июля 1941 года посол СССР в Великобритании Майский подписал в Лондоне с главой польского правительства в изгнании генералом Владиславом Сикорским договор о восстановлении дипломатических отношений, о взаимной помощи в войне с гитлеровской Германией и создании на территории СССР польской армии. 4 августа 1941 года польского генерала Владислава Андерса прямо из камеры лубянской внутренней тюрьмы привели на встречу с наркомом внутренних дел Лаврентием Берией, после чего он сразу же приступил к формированию польских воинских частей, будущей «армии Андерса». (Летом 1942 г. эта армия, подчиняясь правительству Сикорского, уйдет из СССР в Иран, в 1944 г. высадится в Италии и под именем 2-го Польского корпуса пойдет на знаменитый штурм перевала Монте-Кассино, открывая союзным войскам дорогу на Рим). Ротмистр Юзеф Чапский, которому было поручено организовать в г. Куйбышеве призывной пункт будущей армии, составил тогда же, летом 1941 г., первый список 4000 офицеров, «без вести пропавших в СССР», и подал его советским властям. Власти молчали. 3 декабря 1941 г. на аудиенции у Сталина генерал Андерс прямо спросил о судьбе 10 тысяч пленных офицеров. Сталин ответил: «Убежали». «Куда?» «Может, в Манчжурию…» 18 марта 1942 г. генерал Андерс повторит Сталину свой вопрос (в присутствии полковника Окулицкого). Сталин: «Может, они находятся на территории, занятой немцами… Все они уже освобождены». В 1943 г. полковник Зигмунт Берлинг, формируя 1-ю пехотную дивизию имени Тадеуша Костюшки, приехал в Москву со списком 600 рекомендуемых офицеров. В присутствии польских полковников Горчинского, Букоемского и Тыжинского заместитель Берии Меркулов просмотрел список и сказал: «Нет, эти — нет. По отношению к ним мы допустили большую ошибку." Присутствовавший там же Берия его поправил: «Этих людей в Советском Союзе нет, они выехали за границу». В своих мемуарах Берлинг добавляет: «Нас это не удивило. Мы знали, что лагеря расформированы; что коллеги разъехались, а мы по собственному желанию остались в Советском Союзе. Однако позже нас стали одолевать сомнения на эту тему…» В 1942 г. работавшие в немецких железнодорожных бригадах поляки узнали от местных жителей, что в катынских лесах, к западу от Смоленска, на месте, где уже вырос молодой сосняк, до войны расстреляли много их соотечетсвенников. Первая же раскопка дала возможность обнаружить тело польского офицера. Могилу зарыли, поставили березовый крест и к раскопкам вернулись позже. После гражданской войны катынские леса оказались в ведении ОГПУ, затем НКВД. С 1931 г. их отгородили, запретив вход посторонним. Сегодня вся эта территория по-прежнему ограждена, объявлена «государственным заказником», доступ туда закрыт, а к памятнику польским офицерам — высокому католическому кресту — можно пройти по коридору между оградами. Весной 1943 г. по распоряжению германских властей немецкие эксперты под руководством Герхарда Бутца вскрыли под трехлетним сосняком и березняком 8 братских могил. 13 апреля берлинское радио объявило о найденных могилах, отметив, что расстрелы были проведены органами НКВД весной 1940 г. В ответ 15 апреля 1943 г. Совинформбюро обвинило во всем Берлин, объявив, что польские военнопленные работали под Смоленском, где и попали в немецкий плен. 15 апреля польское правительство Сикорского обратилось в Международный Красный Крест с просьбой о расследовании. 20 апреля польское правительство обратилось с той же просьбой к советской стороне, отметив, что фашистская пропаганда использует историю с Катынью для прикрытия злодеяний в немецких концлагерях. В ответ 21 апреля Советское правительство обвиняет польское в сотрудничестве с Гитлером, а 25 апреял 1943 г. разрывает дипломатические отношения с польским правительством. Полький Красный Крест направляет в Катынь доктора судебной медицины Мариана Водзинского с группой технических экспертов. Почти все члены комиссии, включая самого Водзинского, состояли в подпольной Армии Крайовой. Немецкие власти об этом догадывались, но комиссии не мешали. Одновременно с комиссией Водзинского гитлеровцы создали собственную, пригласив в нее экспертов из 12 союзных и оккупированных стран. Комиссией было эксгумировано свыше 4 тысяч трупов. Дали показания свидетели: 73-летний старик Парфений Козлов [так в тексте; правильно — Парфен Киселев], первым указавший место расстрелов (не видя за собой какой-либо вины, он после отступления немцев никуда не скрывался, но был сразу же арестован НКВД, «дал опровержение» прежних показаний, позже сгинул) и кузнец Иван Кровожерцев (он уехал в Италию, где под присягой повторил свои показания союзникам, позже сменил имя на Михаила Лободу, жил затем в Англии и в 1947 г. был найден то ли повешенным, то ли повесившимся). В своих заключениях обе комиссии пришли к мнению: по результатам вскрытий, по датировке писем и газет, найденных при убитых (всего 3184 документа), по форме штыковых ран и другим данным убийство совершено весной 1940 г. Сразу же после отступления немецких войск на место захоронени прибыла советская комиссия во главе с академиком Н.Бурденко. За короткий срок ею было эксгумировано множество неопознанных трупов и вынесено заключение: в Катыни дежа 10 тысяч офицеров, убитых с августа по октябрь 1941 г. инженерной частью 537-й немецкой армии под командованием полковника Аренса. В феврале 1946 г. на Нюрнбергском процессе был зачитан пункт обвинения фашистскому руководству: расстрел в сентябре 1941 г. в Катынском лесу 11 тысяч польских офицеров. Обвинение было выдвинуто советской стороной. Разбор проводился с 1 по 3 июля 1946 г. Перед лицом судей предстал полковник Аренс, который сообщил: летом 1941 г. он не командовал инженерной частью 537, летом и осенью на Смоленщине вообще не было этой части (а был 537-й полк связи под командованием полковника Беденка). В результате разбора в приговоре международного суда, зачитанном 30 сентября и 1 октября, катынская трагедия не упоминалась. Литература, посвященная Катыни, чрезвычайно велика. Следует назвать публикации последних месяцев в еженедельниках «Одродзене», «Тыгодник повшехны», других газетах и журналах Польши. Из потока западных публикаций упомянем сборник «Катынское преступление в свете документов», вышедший в Лондоне в 1948 г. под редакцией генерала Владислава Андерса и выдержавший более десяти изданий. В мае 1945 г. полковник армии США Х. Ван-Влиет, побывавший в фашистском плену, где немецкое командование продемонстрировало ему вскрытые катынские могилы, был допрошен генерал-майором разведки К. Бисселем. Показания Ван-Влиета опубликованы в сентябре 1951 г. Конгрессом США была назначена комиссия по Катыни. После опроса 81 свидетеля, рассмотрения 183 документов и 100 письменных показаний 22 декабря 1952 г. было дано заключение: вина за расстрелы лежит на советской стороне. В иследованиях упоминается публикация в западногерманском журнале «7 Таге» (7 июля 1957 г.) документа, захваченного немецкими войсками вместе с остатками архива в здании минского НКВД. Это рапорт от 10 мая 1940 г. за подписью Тартакова, начальника минского НКВД, на имя генералов Зарубина и Райхмана о ликвидации лагерей в Козельске, Старобельске и Осташкове. Упоминается ответственный за акцию Бурьянов. По документу ликвидация Козельского лагеря проводилась частями минского НКВД под прикрытием 190-го пехотного полка; лагеря в Осташкове (в районе Бологого) — частями смоленского НКВД под прикрытием 129-го пехотного полка; Старобельского лагеря (в районе Дергачей) — частями харьковского НКВД под прикрытием 68-го пехотного полка. Ликвидация трех лагерей закончилась 2—6 июня 1940 г. Ответственный — полковник Б.Кужов. О Катыни готовит свой фильм польский режиссер Анджей Вайда, среди расстрелянных там поляков лежит и его отец… О Катыни написано много. И все же главное предстоит выяснить. Советским историкам предстоит подтвердить или опровергнуть известные на сегодняшний день данные. Им предстоит узнать и назвать причину, по которой в катынском лесу были уничтожены тысячи людей. Факты, которые проходят в печати, пока не подтверждены серьезными исследованиями. Тем не менее мы считаем необходимым опубликовать этот материал. Александр Акуличев, Алексей Памятных Цит. по: Газета «Московские Новости». 21 мая 1989 года.Теги: Катынь , 4. Катынский расстрел , Публикации в СМИ (журналы, газеты)